Аризона на троих. Самый быстрый

Запах пыли мешался с запахом джутовых мешков; дух керосина бесцеремонно вторгался в ароматы сушёных трав; от стен исходил слабый запах всё ещё не выветрившегося за долгие годы пожарища. Лежащая рядом катана пахла ржавчиной, винчестер – горелым порохом.

«Надо почистить карабин, – сквозь сон подумал Генри, потом его кольнула догадка: – А вдруг из этого самого винчестера убили Тома?» Но поразмыслить над этим он так и не успел: сон спутал мысли и превратился в кошмар, такой реалистичный, что когда Генри наконец сумел отделить его от реальности, то обнаружил себя стоящим на одном колене.

Алисия сидела на корточках, держа над головой зажжённую спичку, Джед стоял на колене рядом с Генри, негромко уговаривая: «Тихо-тихо…» Крепкая рука силой пыталась отогнуть указательный палец молодого человека, и только тогда Генри сообразил, что держит в правой руке вскинутый над головой меч.

Он разжал пальцы, отдавая Джеду катану, утёр пот на виске. Алисия едва слышно чертыхнулась, роняя обжёгшую пальцы спичку.

– Что такое акира? – спросил Джед, осторожно кладя на пол катану.

– Акира? – переспросил Генри, делая вид, что не понимает о чём речь.

– Вы несколько раз выкрикнули это слово.

Алисия чиркнула спичкой. Над головой смутно проступили шкурки летучих мышей. В темноте они казались расправившей крылья стаей, запечатлённой на старой размытой фотографии. Генри разжал левую руку, в ладони его лежал ацтекский амулет из трёх камней бирюзы и орлиного когтя.

– Галиматья какая-то приснилась, – сказал он, пряча амулет в карман. – Я даже не помню, что именно.

Всем своим видом показывая, что инцидент исчерпан, он лёг, завернулся в одеяло. Догоревшая спичка упала на пол, и последнее, что увидел боковым зрением Генри, были недоумённые глаза переглянувшихся между собой Алисии и Джеда.

Глава 7

На рассвете Джед уже был в седле и строгим взглядом торопил своих спутников. Генри ещё приторачивал к седлу саквояж, Алисия с мокрым лицом шла от колодца, в одной руке держа жестяную коробочку с зубным порошком, другой отряхивая с зубной щётки воду. Канадец долго шарил под стрехой крыши и, к огромной радости Генри, наконец нашёл ножны от катаны.

– Я вижу, парень, тебя заинтересовал этот вертел, – сказал старик, отдавая ножны. – Если разыщешь в Редстоуне старика Гомера и нальёшь ему стаканчик виски, он расскажет тебе о том, как ему досталась эта штуковина.

Поблагодарив старика, Генри сунул катану к винчестеру в седельный чехол, взобрался на коня. Канадец подошёл к Джеду, похлопал его по колену.

– Моя помощь не понадобиться? Засиделся я в своей дыре.

– Если всё пойдёт так, как я рассчитываю, ты мне вскоре понадобишься. – Джед прощальным жестом поднял руку, тронул мустанга.

Генри и Алисия последовали за ним. Надвинув на глаза рваную шляпу, Канадец развалился в кресле-качалке, сонно дунул в губную гармошку.

Старик оказался неплохим музыкантом. Тоскливая мелодия как нельзя лучше подходила и к моменту расставания, и к грандиозному пейзажу, который открывался перед путниками. Огромные кактусы сагуаро скрыли ранчо, а звуки гармошки всё ещё доносились издали, – тихие и призрачные как сама эта скалистая пустыня. Грустью и тоской отзывались они в сердце Генри, будто он навсегда расставался не только с друзьями детства – Чингачгуком и Соколиным Глазом, но и со всеми своими детскими мечтами…

Однако вскоре это возвышенное чувство, сменилось чувством более прозаичным. Генри был неважным наездником, да и сидеть целыми днями в седле ему раньше не доводилось, поэтому с непривычки он натёр себе ягодицы. Если ещё вчера это воспринималось, как небольшое неудобство, то сегодня, уже через час после отъезда с ранчо, он не мог думать ни о чём, кроме боли в пятой точке. Тайное любование Алисией, близкая разгадка карты Франциско де Коронадо, мысли о будущих путевых заметках – всё было принесено в жертву этой ноющей и постыдной боли.

Оставляя позади горы, путники снова спускались в долину Сан-Педро. Едва Джед прикрывал глаза, дремля в седле, Генри и Алисия перебрасывались многозначительными взглядами, начинали придерживать лошадей, чтобы остаться наедине. Но едва кто-нибудь из них пытался достать очки или карту, Джед поднимал голову, строго прикрикивал:

– Не отставайте.

Алисия отворачивала голову, чтобы скрыть досаду, Генри, и без того раздражённый дискомфортом, причиняемым ему седлом, и вовсе едва не скрипел зубами от злости. Повторялась вчерашняя история. Генри предлагал девушке, чтобы она доверила ему карту, а он, сославшись на то, что ему надо в туалет, где-нибудь за скалой взглянет на неё. Но девушка не соглашалась: «Дайте очки, схожу я».

Доверия между компаньонами не было, поэтому сошлись на том, что будут ждать удобного момента, чтобы взглянуть на карту вместе.

Когда свернули на тропу, идущую вверх по течению реки, Алисия заприметила в поведении аризонца перемены.

– Что-то наш Джед забеспокоился, – сказала она.

– С чего вы взяли?

– Его сигара чаще обычного кочует из одного угла рта в другой. И потом, мне не понравился взгляд, который он бросил назад.