Аризона на троих. Самый быстрый

- Апачи не знают этого.

- Прости, Томагавк, не поверю, что апачи не знают о том, что происходит на землях, которые принадлежали их предкам.

– Долина Духов всегда была ничейной землёй, хотя белые и считали её территорией апачей. Причины не известны апачам, о них знает только Дух.

Задумчиво помолчав, Джед спросил:

– Если мне понадобиться отправиться к Воротам Мира, ты сможешь проводить меня туда?

– Нет, – ответил индеец, твёрдо выдержав взгляд Джеда. – Белые люди не возвращаются из тех мест, которые лежат за Воротами Мира. Томагавк не поведёт своего бледнолицего брата на верную смерть.

– С тобой или без тебя я всё равно пойду туда. Хотелось бы, чтобы в этом опасном путешествии рядом со мной был такой надёжный друг как Кривой Томагавк.

Индеец задумался, потом чуть приметно кивнул головой:

– Томагавк будет рядом, но только до той границы, за которую ему запрещено переступать по завету предков.

– Спасибо, – сказал Джед, поднимаясь. – Это то, что я хотел услышать от тебя. Ты мог бы разделить со мной мою комнату, но я знаю, что под звёздами тебе будет уютнее.

Подтверждая слова Джеда, индеец склонил голову, и они расстались.

Глава 13

Комната была самой заурядной, но привыкшему спать среди скал Джеду, она показалась верхом комфорта и уюта. Проворная смазливая горничная приготовила ванну. Джед лёг в выставленное на середину комнаты высокое жестяное корыто, прикрыл от удовольствия глаза. Но вместо привычной бездумной расслабленности, перед глазами навязчивыми видениями вставали переменчивые глаза Алисии: ироничные, злые, недоверчивые, искренне смеющиеся.

Джед отфыркнулся от воды, пытаясь согнать видения, но лишь несколько секунд пролежал в бездумье, как снова откуда-то из темноты выплыли глаза Алисии. Он порывисто сел в ванной, расплёскивая на пол воду.

Что за чёрт!

Взял со стула мыло и щётку на длинной ручке. Мылился, сердито хмуря брови… Было уже такое в твоей жизни, Джед! Именно так всё это и начиналось!

Закинув руку за спину, он яростно тёр щёткой между лопатками… Гнать прочь из сердца! Только дурак дважды садится на корточки, позабыв о шпорах.

Но сколько ни гнал Джед видения, глаза Алисии настойчиво преследовали его, смеялись над его решительностью, над желанием выбросить всё из сердца. Смеялись, не веря в то, что ему это удастся.

Джед сердито бросил щётку в воду, дёрнул головой, отстраняясь от брызг. Облившись чистой водой из огромного кувшина, он вылез из ванны. Некоторое время стоял, рассеяно глядя, как с мокрых волосатых ног стекает на пол вода, как струйками уходит в щель между половицами. Потом норовисто мотнул головой, стряхивая наваждение, сердито сдул с носа каплю, протянул руку за полотенцем…

Побрившись, он облачился в сменную одежду, – свалявшуюся в седельной сумке, но при помощи горничной и набитого углями утюга приведённую в приличный вид.

Из зеркала на Джеда смотрел привлекательный голубоглазый мужчина с упругой обветренной кожей и шелковистыми чёрными волосами. Не удержавшись, Джед подмигнул своему отражению и, словно испугавшись, что кто-то увидит его мальчишество, оглянулся на дверь, строго кашлянул.

Со своим обычным непроницаемым выражением лица он спустился на первый этаж прямо в рваное облако табачного дыма, висящего над стойкой бара. Пианист нещадно терзал клавиши. На деревянном пятачке сцены стучали каблучки девиц из кабаре. Мелькали яркие малиновые кружева юбок. Весёлые крики перемежались взрывами хохота, лихим свистом.

В толпе у барной стойки Джед отыскал Карлика Била, похлопал его по спине.

– На два слова Билл.

Ковбой допил виски, бросил в стакан недокуренную самокрутку, неторопливо пошёл вслед за Джедом к выходу.

Билл оказался неплохим парнем, и через полчаса Джед с его помощью уже изучил подходы к почтовому отделению, узнал о повадках приезжающих за деньгами бандитов и краткую биографию начальника почты, которого горожане выбрали казначеем для расчётов с Джексоном.

– Никому ни слова, Билл, – сказал Джед, прощаясь с ковбоем.

Тот понимающе кивнул в ответ:

– Я давно замечаю, – у Джексона везде свои люди.

Вернувшись в гостиницу, Джед пригласил Алисию и Генри к себе в номер, изложил им план действий и приказал отдыхать. Завтрашний день обещал выдаться нелёгким.

После ухода компаньонов он некоторое время лежал, закинув ноги в сапогах на спинку кровати. Снова мерещились глаза Алисии, а странная и непривычная маета в душе не давала покоя.

«А почему, собственно, всё должно произойти, как в прошлый раз? Почему в этот раз не может быть по-другому?» – убеждал он себя. И сам себе отвечал: «Потому что, когда случается такое, мужчина становится беззащитен. Ни револьвер, ни винчестер, ни кулаки тебя не защитят».

И тут же искал оправдание своему нестерпимому желанию встать и постучать в номер к Алисии: «Только трус убегает от вызова. А это вызов, Джед!»