Аризона на троих. Семь камней Кецалькоатля

Джед не реагировал, тогда дамочка осторожно вытащила из-под его головы руку, тихо поднялась с постели.

Снотворное, которое ей порекомендовал аптекарь, оказалось сильным зельем, плохо было только то, что Джед никак не хотел пить шампанское, в котором она растворила порошок: презрительно кривился, убеждал, что готов променять бочку этой кислятины на глоток хорошего виски. Только под утро девица довела его своей страстью до такого состояния, что Джед почувствовал необходимость в освежающем глотке.

Дамочка вынула из выдвижного ящика трельяжа небольшой кинжал, срезала с шеи Джеда мешочек на кожаной тесьме, вынула из него прозрачный камень. Держа его между большим и средним пальцами, удовлетворённо глянула на преломляющийся в камне свет лампы, торопливо стала одеваться. Через десять минут в тёмно-бордовом костюме амазонки она вышла из заведения и поспешила на конюшню.

Когда Джед с тяжёлой головой очнулся от сна, солнце стояло уже достаточно высоко, чтобы вызвать его неудовольствие. Он резко вскочил, нащупал под подушкой револьвер, очумело огляделся.

– Рэйчел, – позвал, оглядывая разбросанные по комнате юбки.

Вскочил, заглянул за раздвижную китайскую ширму, и тогда его осенило: лапнул рукой грудь, где у него обычно висел камень Кецалькоатля. Чертыхнулся, сорвал со спинки стула рубашку.

Проспал он часа три-четыре, значит, красотка не могла уйти далеко.

Надевая штаны, Джед запрыгал на одной ноге к окну. Беспризорный мальчишка Джонни, по своему обыкновению сидел на коновязи у парикмахерской, пуская на середину улицы стрелы из самодельного лука. На ходу застёгивая оружейный пояс, Джед выскочил из заведения. Перебегая улицу, на лету поймал пущенную мальчишкой стрелу.

– Мой краснокожий брат разрешит присоединиться к нему? – Джед присел рядом с мальчишкой на бревно коновязи, отдал стрелу.

Принимая игру, Джонни с достоинством кивнул головой.

– Бледнолицый может быть гостем в вигваме Серого Орла.

– Не знает ли мой краснокожий брат, кто сегодня утром покинул город?

– Серый Орёл слышал, как мистер Фрей ругался из-за того, что не успел досмотреть самый лучший сон в своей жизни, потому что его разбудила скво из большого деревянного вигвама. Мистер Фрей оседлал ей коня, и она уехала по дороге, ведущей в Бенсон.

Джед бросил мальчишке десятицентовик, и уже собрался уйти, когда мальчишка гордо вскинул голову:

– Если бледнолицый брат хочет выследить эту скво, ему повезло, – она взяла в конюшне мистера Фрея гнедого жеребца по кличке Шайен. Мой бледнолицый брат легко найдёт его следы по сломанной подкове на передней левой ноге.

Джед бросил мальчишке ещё одну монету и торопливо направился к конюшне.

Глава 7

Уже пятый день под бесконечный стук колёс и протяжный свист паровоза поезд несло к чёрту на кулички. За окнами тянулись усыпанные гладкими валунами мелководные горные речки, леса, острые скалы. Верхушки елей то упирались в небо, то оставались так глубоко в ущельях, что смотреть на них приходилось сверху вниз с идущего по краю пропасти поезда.

В первом вагоне поезда размещались кухня, складские помещения, динамо-машина. Второй вагон был купейным, за ним – салон. В последних двух вагонах Генри не бывал, но видел, как на станциях из пятого вагона выводят на прогулку лошадей, а в четвёртом, судя по всему, располагалась охрана Хэлфорда – по подсчётам Генри человек десять, не меньше. Судя по всему, Хэлфорд не собирался оснащать экспедицию в Аризоне, а подготовил всё необходимое ещё в Нью-Йорке.

Покидать поезд Генри было запрещено. Хэлфорд понимал, что устный запрет для человека, который избрал своей профессией журналистику, является всего лишь мелким препятствием на пути к достижению цели, потому был предусмотрителен: окно в купе репортёра было зарешечено, на площадках вагона и днём и ночью дежурили охранники, а когда Генри с разрешения Хэлфорда на одной из станций пошёл дать телеграмму, чтобы успокоить родителей и объяснить своё внезапное исчезновение, его сопровождали – ни много ни мало – три вооружённых парня.

В купейном вагоне ехали девять человек. Угрюмый мужчина по фамилии Вагнер имел шрам во всю щёку и являлся правой рукой Хэлфорда. Молодой парень Джеки был чем-то вроде стюарда, хотя временами смахивал на генеральского денщика: чистил хозяину ботинки, прислуживал за столом, гладил белые рубашки, которые Хэлфорд менял по два раза в день.

Справа от Генри занимал купе профессор Уэлш. Слева – некто Миллер: настолько странный и замкнутый тип, что молодой человек долго не мог понять его роль в этой экспедиции. Последние купе были заняты тремя девицами, взятыми в дорогу для развлечений.

В своём купе Генри только ночевал, а всё время проводил в салоне. Хэлфорд часто пропадал в недрах соседних вагонов, Вагнер заходил в салон только с докладами, Миллер выходил из своего купе к обеду и ужину, поэтому всё своё время Генри проводил в обществе профессора Уэлша.