Арка первая: За чертой мести (СИ)

Таким образом, подвел итог Джей, сворачивая карту, наш путь займет около двух недель и закончится в Брайте Крепости Двух. Этот город официально принадлежит Империи, но на деле уже давно смешанный. Одним из основателей был вольный, потому изначально там установились порядки, подходящие обеим сторонам, но сейчас территория просто разделена на две части. Если ваши главы поговорят с местными офицерами, у Империи не останется выбора, кроме как расселить беженцев, если есть куда, или сформировать дальнейшие караваны. В любом случае, больше я для вас ничего сделать не смогу: только постараюсь довести всех живыми. Далее. Выбранный мной маршрут «зеленый» на первые километров сто-двести. Мы сможем там идти практически ни о чем не волнуясь. Пустыня полностью просматривается. Ровный рельеф. Почти нет растительности. Из живности большая часть неагрессивна. Такие не подойдут к толпе людей. Далее начинается «желтая» зона, за ней «желто-красная», каньон. Территория ложных. В нее первым войду я и небольшой отряд поддержки. Мы проложим маршрут. До этого времени караван будет стоять и ждать приблизительно десять часов. И дальше двигаться такими же остановками. Подробнее я объясню уже в пути. И самое последнее…

Голос Джея стал еще жестче и холоднее. Теперь он действительно пугал. Казалось, ослушаешься его команды и все. Пуля в лоб из того самого револьвера, кобуру с которым он носил открыто. Специально демонстративно, чтобы иметь управу на тех, кто считает себя самым умным. И слова, сказанные этим голосом, казались бритвенно-острыми, куда лучше донося до окружающих всю серьезность и правдивость происходящего:

Как только мы покинем город, мои приказы абсолютны. Никаких вопросов. Никаких возражений. Мгновенное исполнение без сомнений и задержек. Вы лидеры этого каравана. Ответственны за жизни людей куда больше моего. И будьте добры донести до каждого: если я сочту, что чьи-то действия ставят под угрозу нас всех я буду стрелять на поражение. Лучше быстро избавиться от кого-то одного, чем получить сотню трупов из-за его глупости. Я не запугиваю и не давлю. Таковы жизнь и порядки «внешних». И без этого нам не выжить. Никому.

В кабинете Хизара, где происходило это спешное собрание, повисла напряженная тишина. Тихо кашлянул Бабай, опустив глаза он потому и ушел когда-то из «внешних», что не мог принять этой дикой расчетливой жестокости. Нахмурился сам Хизар, побледнели и переглянулись остальные главы города, на лицах которых выступила испарина. Кто-то подобрался. Кто-то сник. И ярче всех выделялся взгляд мальчишки-высотника, который не пойми зачем следовал за Джеем чуть ли не хвостом. Невольный сосед, для которого сейчас рухнул не только тот мир, где его слово и мнение много значило, но и само наивное городское восприятие жизни, был ошарашен этими словами больше всех. Юнец с идеалами жизни и дружбы, незаметными за шипами характера. Но если узы полноценного отряда в Пустоши лишь крепнут, то все остальное становится разменной монетой. Мальчишке этого не понять, пока не почувствует на собственной шкуре. Но ему и не нужно.

Городские и «внешние» люди разных миров, пересекающихся лишь по самому краю.

Скарп шел вперед, почти не глядя перед собой. Этот Джей сказал, что первые сутки пути безопасны и, судя по оживленной беседе с Бабаем, не лгал. На самого же высотника нахлынула острая меланхолия, угрожающая перейти не то в тоску, не то в злое сожаление.

Первые шаги по Пустоши дались ему тяжело. Подслушанные в забегаловках байки «внешних» успели построить в воображении парня такие картинки, что порой даже от мимолетной мысли о том, что творится за куполом, бросало в дрожь. А ведь Скарп не из трусливых. Но люди шли вперед притихшей толпой и ничего не происходило. Не накинулись из-под ржавого песка орды разномастных голодных тварей, не свалились с неба стаи страшных летающих хищников, а тело не страдало от вроде как ядовитого воздуха и множества жутких болезней.

Они просто шли вперед.

А вечно нервничать невозможно. И от того чувства, что электрическим разрядом пробило тело, когда нога переступила четкую голубовато-белую границу, не осталось и следа. Дрожь унялась. Остатки беспокойства заставляли просто внимательнее вглядываться в горизонт. И в общем жить было вполне можно, а все угрозы Джея, что тот убежденно болтал перед выходом, казались преувеличением и фарсом. Да, все образуется. Их приютит Империя, наскребут денег на новое ядро, восстановят город…

За спинами прогремел мощнейшей силы взрыв, все еще горячим ветром ударившись в спины. По каравану пронесся испуганный ропот, в наушнике прозвучало спокойно-стальное:

Сохранять спокойствие. Опасности нет.

И все.

Это все, что сказал, мать его, «внешний», когда вместо едва различимой в пустынном мареве точки покинутого ими города остался угольно-черный столб дыма.