Арка вторая: "Башни в небесах" (СИ)

— Вашего ленивца видно за пять миль. Никто не проедет мимо, не завернув посмотреть на такое диво. А если вы покажете что-то из своего репертуара для моих гостей, то я отобью все затраты на одной только выпивке.

— Ну, насчёт репертуара мы пока… — начал Полчек.

— Можем показать, без проблем, — перебил его табакси.

— Но с вас ещё и завтрак, — добавила Спичка.

— Лёгкий континентальный завтрак входит в стоимость номера, — кивнул полурослик.

* * *

Эй, дружок, где мои налоги?

Посмотри на эти дороги!

Наша гильдия Благоустройства —

это одно сплошное расстройство!

Я не верю чужому поклёпу,

лично сам растряс на ней жопу!

Пока чиновники скрипят перьями,

дорог не чинили со времён Империи!

Пока чиновник на мираде летает,

дорожное покрытие худеет и тает!

На дорожные сборы отдай куспидаты,

дорожная гильдия гребёт деньги лопатой!

Ямы всё глубже, канавы тоже,

хочется кому-то уже дать по роже!

Но эти рожи заседают в Совете,

и их не достать никому на свете!

Табакси закончил, раскланялся и пошёл между столиками с утащенной у Полчека шляпой. Хозяин таверны морщится как от зубной боли, слушая, как звякает падающее туда серебро — но, когда договаривались, что выступление будет бесплатным, о сборе пожертвований ничего сказано не было.

Публика принимает выступления благодарно. «Так и надо этим жирным задницам из Совета!» — одобряют караванщики. «Всю правду сказал! — подтверждают торговцы. — Отродясь дорог не чинили». «Ты ещё про мостовые сборы сочини, парнишка, — советуют паломники, — дерут по пять медных за колесо, а мост такой, что въехать на него страшно!»

Завирушка и Фаль поменялись ролями — теперь девушка играет Падпараджу, а гномиха — Мью Алепу. Историю возвышенной, хотя и запретной любви хихикающий и не вполне трезвый Полчек превратил, к ужасу Пана, в полный фарс: Мья и Падпараджа оказались не тайными любовницами, а не менее тайными собутыльницами. Двумя любительницами выпить, одна из которых скрывает свой жидкий досуг от мужа, другая — от ордена. (Некоторые исторические анахронизмы такой трактовки публику отнюдь не смутили.) В своём стремлении собраться и надраться, пытаясь делать вид, что ведут трезвый образ жизни, и постоянно находясь на грани разоблачения, две дамы постоянно попадают в нелепые и смешные ситуации.

— Ну, что, подруга, капелюшечку эльчику? — весело предлагает Завирушка, изображающая в своей мантии Великую Птаху.

— Но как же, подруга, ведь скоро придёт мой муж! — восклицает в ответ Фаль:

Уверен он, что я вообще не пью!

Я поклялась ему его здоровьем!

И пусть наш брак не осенён любовью,

я не хочу внимать его нытью!

Актёры то и дело переходят с реплик на пение, сопровождаемое аккомпанементом укулеле в руках табакси, залихватскими скрипичными соло Полчека и ритмом, который отбивает Пан на паре маленьких барабанчиков.

— Этот балбес не заметит, даже если ты будешь пьяна в стельку! Ну, давай, по кружечке! — уговаривает подругу Падпараджа:

Наполним элем мы вот эти кружки,

ты посмотри, как пена хороша!

Когда садятся выпить две подружки,

ликует печень и поёт душа!

Разумеется, Мья сдаётся, подруги напиваются и пьяные пускаются в пляс под такую развесёлую скрипичную партию, что у Полчека чуть смычок не дымится. Зрители в зале притопывают и прихлопывают, а эль льётся рекой. Теперь уже хозяин таверны счастлив, а Спичка смотрит на текущую мимо прибыль с изрядной досадой.

Унылого зануду-мужа играет Кифри. Он заявляется в разгар веселья и начинает подозрительно принюхиваться:

Моя супруга, в доме пахнет хмелем!

Я начинаю вновь подозревать,

что твоя кружка наполнялась элем,

и мне тебя придётся отругать!

В это время Завирушка, изображающая Падпараджу, комично подкрадывается на цыпочках к нему сзади и обливает остатками эля его штаны. Публика свистит и хохочет.

О мой супруг, не сам ли ты напился?

Ты посмотри, мокры твои штаны!

Опять до ночи в кабаке резвился,

твоим беспутством мы поражены!