Аркад (СИ)

– Будь ты проклят, кто бы ты ни был! Что ты со мной сделал? Я еще ничего не решил.

– Я ничего и не делал. Ты всегда желал многого. Я только зеркально отразил тебе твою душу. Так, ты что-то выбираешь?

– Пошел прочь! Я не боюсь тебя! Верни меня на место.

Яринг еще не закончил фразу, как увидел себя сидящим на ступеньках помещения лаборатории на астероиде. Он помотал головой. "Привидится же такое", – подумал он. Может быть, действительно, что-то ему подмешали во время завтрака. Но он почувствовал, что все же что-то в нем изменилось. Через мгновение он понял. Тот мутный большой ком, который он постоянно прятал от окружающих и от самого себя глубоко в душе, показывая себя окружающим жестким волевым человеком, вдруг исчез.

Наваждение прошло. Он медленно поднялся с приступок помещения, в которое он, казалось, вошел только миг назад. Медленно повел тяжелым взглядом вокруг, ни на чем конкретно его не задерживая. Да его и не на чем было останавливать. Голое помещение, похожее на неиспользовавшийся склад вышедших из употребления приборов. Там и сям по углам валялись остатки каких-то запчастей да обрывки оберточной бумаги. Больше в нем ничего не было. Еще не очухавшись как следует, Яринг приоткрыл дверь и позвал командира.

– Полковник, мне кажется, что нам здесь больше нечего делать.

На его голос откуда-то из бокового помещения стремительно появился полковник Говард.

– Куда вы, черт вас возьми, запропастились? Здесь и спрятаться-то негде. В конце концов, я отвечаю перед своим начальством за вашу "драгоценную" жизнь.

– Не надо ершиться, полковник. Я прекрасно понимаю ваше беспокойство. Но здесь, действительно, ничего нет. Я надеюсь, ваши подчиненные уже осмотрели здесь все. И прибора не нашли?!

В последней фразе скорее прозвучало утверждение, чем вопрос. Говард хмуро смотрел на сенатора. Ему казалось, что в манере общения этого высокомерного чинуши что-то изменилось, но вот что – это было для него загадкой. Всего на какие-то секунды сенатор выпал из его поля зрения, и уже что-то произошло, чего он не знает. А он должен знать. От этого зависит его карьера, положение, да само выживание в структурах власти, где каждый норовит подставить тебе ногу. К тому же задет его профессиональный интерес. Он думал о себе как о специалисте высокого класса, который по малейшим признакам может сделать точный анализ, правильные выводы и принять решение, от которого будет зависеть судьба многих людей, в том числе и его людей. Однако в этот раз разгадку он не находил.

Яринг между тем направился мимо него к выходу из комплекса, не обращая никакого внимания на застывших по проходу охранников.

– Аппарат исчез, и нам здесь больше нечего делать. Куда они его дели – может, отправили на Землю, может, в космос на какой-нибудь астероид, о котором мы ничего не знаем. Но я чувствую, что его здесь нет. А мой инстинкт меня еще ни разу не подводил. Так что давайте команду отправляться домой.

Бойцы вопросительно уставились на своего командира. Вперив тяжелый недовольный взгляд в спину удалявшегося сенатора, Говард нехотя отдал команду:

– Отправляемся.

Уже сидя в челноке по пути домой, расслабившись, полковник решил все же попытаться выяснить на прямую, что же произошло там, в той комнате на астероиде, с Ярингом. Что могло так на того повлиять, что изменило его настолько, что с ним уже можно было нормально, по-человечески общаться. Полковник чувствовал это, и это загадочное изменение в личности сенатора не давало ему покоя.

– Сенатор, конечно, вы не обязаны отвечать на мои вопросы. Но посчитайте это за любопытство профессионала. Я ведь заметил, что-то произошло с вами в той комнате. Но вот что – это для меня загадка.

– Что вы имеете в виду, полковник?

– Понимаете, раньше у нас с вами были тоже, скажем так, не сахарные отношения… Но теперь что-то в вас изменилось. Изменилось настолько, что я даже задал вам этот вопрос. Раньше я бы этого себе не позволил. А теперь я вижу, что вы стали каким-то другим…не знаю…

– Более человечным, вы хотите сказать, – на губах Яринга отразилась усмешка. – Не бойтесь, полковник, вы меня ничуть не оскорбили и не обидели. Там на меня снизошло откровение, что я должен позаботиться в оставшееся мне время о трех вещах. Нет, нет, не смотрите на меня так, я не сошел с ума.

Он с сарказмом посмотрел на изменившееся лицо полковника.

– И я не подвержен истерии толпы, которая проглатывает любое самое банальное слово своего уличного пророка. Я пока что еще в своем уме. Но на меня действительно сошло озарение. Пока вы там осматривали лаборатории комплекса, я общался с…называйте его как угодно, богом, дьяволом, космическим монстром, вселенским разумом. Он говорил у меня в мозгу, телепатически. И несколько мгновений, которые показались мне вечностью, я находился в другом, прекрасном, месте. Не моя физическая оболочка, а именно я, мое сознание, мое Эго. Вы можете назвать это бредом, и я с вами соглашусь. Раньше, до этого, я бы и сам назвал это бредом.