Аркадий Райкин

Аркадий Райкин начинал свой путь в театре, но уже в первой написанной о нем рецензии отмечалось, что молодой актер проводит свою роль эстрадно. Это не звучало бы похвалой, если бы не относилось к созданной Райкиным роли без слов в пьесе Л. Первомайского «Начало жизни». Так или иначе, но автор рецензии А. Алексеев верно уловил очень важную особенность актерского дарования Райкина, ибо слово эстрадно в данном случае совсем не означало нарушения сценического ансамбля, а лишь подчеркивало инициативу и творческую самостоятельность актера.

Эстрадность «театра Райкина» создает и своеобразное соотношение в ансамбле центрального актера и его окружения. Людям, не понимающим особенностей этого соотношения, иной раз кажется, что Райкину выпадают в спектаклях наиболее выигрышные роли, в то время как другие актеры вынуждены довольствоваться ролями менее выигрышными. Вместе с Райкиным в Театре миниатюр работают одаренные актеры различных комедийных амплуа, такие, как Г. Новиков, Р. Рома, В. Горшенина, О. Малоземова, В. Ляховицкий, ряд молодых актеров — Н. Конопатова; Т. Кушелевская, М. Максимов и другие. Герман Новиков, создавший в спектаклях театра интересные комедийные образы, наиболее удачно аккомпанирует Райкину в блицминиатюрах МХЭТа. Своеобразно дарование О. Малоземовой, характерной бытовой актрисы, в двадцатые годы работавшей в театре «Кривое зеркало». Артистка Р. Рома, участница многих миниатюр и сценок, известна также как талантливая исполнительница монологов, среди которых особенно удачны монологи армянской девушки-бойца, проводницы вагона, продавщицы мороженого, ведьмы и монолог врача.

О. Малоземова, А. Райкин и Р. Рома в спектакле «Любовь и три апельсина».

Если взять спектакль в целом, так сказать, его образ, рассмотреть отдельные его составные части, его динамику, те внутренние законы, по которым он развивается, то станет совершенно ясно, что Райкин играет в спектакле не более выигрышные роли, а именно те роли, которые он должен играть. А если идти дальше, можно сказать, что многие роли становятся интересными потому, что их играет Райкин. И все-таки при всем этом в театре существует ансамбль. И чем тоньше в этом ансамбле ощущение и понимание того, что «Райкин уже сам по себе — это целый театр», тем значительнее и выигрышнее могут проявиться таланты и всех остальных участников ансамбля.

Спектакль «Любовь и три апельсина» предполагал как раз в значительной мере традиционное театральное понимание ансамбля. Драматургия его была не совсем обычна для эстрадного театра миниатюр, где спектакль чаще всего называется программой или, в крайнем случае, обозрением. Драматургами В. Массом и М. Червинским была написана пьеса, использовавшая мотивы сказок Карло Гоцци и маски итальянского театра. Это была именно пьеса, а не обозрение, спектакль, а не программа. Пьеса учитывала возможности Райкина, который должен был играть в ней несколько ролей — Труфальдино, Тарталью, Панталоне, мага Челио, учитывала и амплуа других актеров театра.

Райкин — Труфальдино.

И все же представление, которое нам показали в Театре миниатюр, было насквозь эстрадно и не нарушало традиций этого талантливого коллектива. Дело не только в том, что по ходу действия, то бурно развивающегося, то внезапно останавливающегося, актеры театра разыгрывали миниатюры, а Райкин в образах своих героев выступал с интермедиями, читал сатирические монологи, пел куплеты. Эстрадность спектакля «Любовь и три апельсина» еще и в той безудержной режиссерской выдумке и легкости, с какой старая сказка входит в наши дни как нечто очень современное и сохраняет в то же время все элементы сказочности. Из маленьких, частных событий, возникающих, как призраки прошлого, вырастают большие, вполне современные мысли о нравственности человека, в драматический сказочный сюжет входят современные сатирические образы и обобщения.

В спектакле отчетливо звучит тема борьбы с обывательщиной и равнодушием, призыв к подлинной страстности в жизни и в труде. В монологе о равнодушных людях Райкин говорит: «Человек теряет способность смеяться, если он равнодушен ко всему…»

Райкин — Панталоне.

Любопытно, как в самой пьесе и особенно в спектакле авторы и исполнители не дают героям погружаться в естественные для них по сюжету сказки отношения и переживания. Они каждый раз незаметно останавливают все действие, переключают героев, словно напоминая им: вы нужны нам на этот раз, чтобы поговорить не о том, что когда-то в сказке переполняло ваши сердца, а о том, что сегодня волнует людей, сидящих в этом зале.

Такой замысел и такое образное воплощение спектакля предполагали его эстрадность, ибо для «театра Райкина» прежде всего характерно современное обобщение и острота политической мысли.