Аркадия

Сначала мы взволнованно обменивались нежностями, зализывая сердечные раны друг друга, делились секретами и маленькими радостями. Например, выяснилось, что у спонтанного решения Ильи продать дом нашлась и светлая сторона: рванув вчера в город на встречу с блестящим чёрным адвокатом, он второпях схватил всю папку с документами, а потом, на счастье, не удосужился забрать её из машины. И если из договора купли-продажи теперь снова можно было складывать журавликов, то избежавшая огня стопка всяких важных бумажек, включая оба паспорта, пришлась очень кстати – никакой мороки с восстановлением.

А потом я узнала, что дом Илья всё-таки продал: ночью, когда пожар на опушке леса был потушен, а новый, в кладовке-мастерской, разгорелся, он опять встречался с адвокатом. И то ли хвалёный кирпич оказался действительно крепким и подлежал воскрешению, то ли столичный бизнесмен попросту сошёл с ума, но договор был подписан. Срочно, под покровом ночи, задним числом и, по всей видимости, не совсем легально – тут я не захотела понимать и разбираться, а решила просто поддержать решение Ильи. По его словам, сумма там вышла совсем другая и мало напоминала первоначальную, и тут мы принялись азартно ругаться, потому что Илья вознамерился вернуть эти деньги моему отцу в счёт погашения долга за реабилитацию, а я кричала, что мы уже расплатились, чтояуже расплатилась и даже с лихвой отработала все штрафы, поэтому пусть он об этом больше даже не заикается. Вот.

Ну а потом мы мирились – о, как божественно мы мирились!

– Что ж ты красивая такая, Малевич? – шепнул Илья, вытирая пальцами выступившую у меня на лбу испарину и задерживаясь на шраме – ненадолго, чтобы тут же коснуться его губами.

– Гены, – живо заливаясь румянцем, улыбнулась я. – Должно же мне было достаться хоть что-то хорошее от древнего польского рода Бжезинских, в котором рождаются только прекрасные белокурые дети… ну и я. Хотя род ни фига не древний, просто маме нравится считать, что мы потомки шляхтичей, поэтому обязаны…

– А давай уедем? – перебил меня Илья. – Просто ото всех уедем?

«Куда?» – хотела спросить я, но вместо этого без раздумий выдала:

– Давай.

И теперь мы сидели в громыхающей «буханке» и с каждым поворотом, с каждым облачком мерцающей на солнце песчаной пыли, поднимающейся из-под колёс, всё больше отдалялись от спрятанного в зелёных лесах и белоснежных дюнах посёлка, где когда-то нашли друг друга и так долго, слепые и потерянные, блуждали, прежде чем осмелиться пойти дальше вместе.

– Мне нужно закончить кое-какие дела, а потом я вернусь, – натянув кеды, сообщил Илья, когда утром мы всё-таки выбрались из постели и променяли завтрак на десять минут поцелуев на кухне. – Ты поспи немного. И будь готова.

– Буду, – прижавшись плечом к стене в прихожей и стараясь усмирить блаженную улыбку, пообещала я, и Илья наклонился, нежно, но до искрящихся окситоциновых фейерверков куснул меня за кончик носа и дёрнул за ручку входной двери.

И почти столкнулся с тётей Агатой, которая, повесив на палец перепачканную масляными отпечатками кружку и зажав под мышкой сложенное одеяло, озадаченно рассматривала раскачивающийся на ветру фонарь с зажжённой лампочкой, даром что солнце уже было высоко.

– Пани Агата, выглядите восхитительно! – заявил Илья, звонко поцеловал тётушку в щёку и бодро зашагал по подъездной дорожке прочь.

– Ты… тоже, – на мгновение замешкавшись, пробормотала тётя и взглянула на меня удивлённо. – Пани?

– Не знаю, что на него нашло, – глупо улыбнулась я, выключая лампу и поспешно забирая ношу из тётушкиных рук.

– Ба, да в этом доме вчера тоже что-то сгорело, – хмыкнула она, переступая через порог. – А потом возродилось.

Сборы были хаотичными. Я порывалась отмыть случайные пятна краски, которыми пометила дом на рассвете, а тётя Агата говорила, что не нужно, ей так даже больше нравится. Я пыталась, щедро презентовав свой чемодан котоматери с выводком обрастающих первым пухом котят, распихать вещи по сумкам и пакетам, а тётя медитативно складывала мои кисти и краски в красивущие корзины, утверждая, что всё это в ближайшее время мне точно пригодится. Я замирала посреди гостиной, нервозно елозя пальцами по экрану телефона в поисках актуальной информации о транзитных визах и необходимых медицинских справках, остервенело скачивала карты на случай перебоев со связью, суматошно открывала приложения по аренде жилья, не понимая, что и где смотреть и бронировать, а тётя клала мне ладонь на плечо и призывала расслабиться. И довериться. Ведь порой путь куда важнее и интереснее места назначения.

– К тому же ты теперь в самых надёжных руках, – проговорила она загадочно.

– А ты? – спросила я. – Как прошло свидание с господином доктором? Он тот самый? Я могу мыть зеркало?