Аркан. Книга 4. Раскаты грома

В общем – сплошное благолепие и пастораль. Скирды соломы на полях, стада тучных коров, щиплющих последнюю осеннюю травку, штабели дров на опушках по-осеннему ярких лиственных лесов… Поселяне и поселянки, с песнями завершающие последние уборочные работы – ни один колосок не должен пропасть!

– Если есть на свете рай – это Аскеронский край! – выдал со смешком Скавр. – Расцвело герцогство при деспоте? Небывалый урожай, рекордные таможенные сборы, запредельные объёмы ремесленной продукции… Я не удивлён, что Монтрей выбрал нас, а не Тимьян. Если ортодоксам не мешать – мы можем свернуть горы!

– Сколько человек казнили за лето? – поднял бровь Рем. – Сколько аристократов эмигрировало?

Он слишком хорошо знал своего отца и его методы и не питал иллюзий по поводу цены всего этого буйного экономического роста и видимого процветания. Цирюльник в ответ на такие провокационные вопросы пожал плечами:

– Тысячи три повесили, и всех – за дело. Но что такое три тысячи для всего герцогства? Никто и не заметил, а кто заметил – только порадовался. – Гирлянды из трупов, похоже, не смущали лысого тарвальца. – Половина – казнокрады, другая половина – бандиты…

– А третья? – остро взглянул Аркан. – Третья половина?

– Не бывает третьей половины, ваше высочество… – неуверенно проговорил тарвальский баннерет, знаменитый Кровавый Цирюльник. – Откуда ей взяться?

– Зная моего папашу… – начал Аркан, но тут же прервался, засмотревшись на некое масштабное действо, развернувшееся как раз на другой стороне Эдари, куда копыта лошадей дружины Буревестника должны были ступить с минуты на минуту.

Там раскинулась ярмарка: шатры, повозки, жаровни с мясом, выпивка, музыканты… Понятное дело – крестьяне продавали зерно и скот, торговцы предлагали им ремесленные изделия, соль, полезные мелочи и инструменты. Однако, в отличие от привычных Рему с детства сельских торжищ, территория здесь была огорожена рогатками! Совсем как военный лагерь. И у единственного входа собралась большая толпа народу с вьючными животными и повозками. В основном – мужчины, одетые очень характерно: камизы, шоссы, чепчики… Оптиматы?

– Это что ещё за чертовщина? – удивился Рем.

– Так указ деспота, – пояснил Скавр. – На ярмарки теперь всех подряд не пускают.

– Вот как? – Рем действительно увидел с десяток воинов в чёрных аркановских коттах, которые по какому-то принципу фильтровали людей, одних пропуская, других – спроваживая к чёрту после порции ругани, третьих – направляя к реке. – И в чём суть нововведения?

– По всему герцогству… Хм! По всей деспотии перестали пускать в присутственные… да и вообще – в любые общественные места немытых и нечёсаных людей. И нелюдей! Будь ты хоть трижды эльф, если руки у тебя не вымыты и меж пальцами – короста, то ты пойдёшь к чёрту! Или – если по волосам ползают вши!

– Однако! – дёрнул головой Аркан. – Дискриминация по гигиеническому признаку? Такого свет ещё не видывал. И что, наши земляки-оптиматы прямо сразу кинулись мыться?

– А вы сами посмотрите… Одно дело – присутственные места, всякие муниципалитеты и конторы, там этих самых, прости Господи, земляков и днём с огнём не встретишь, и другое – осенние ярмарки! Вы спрашивали про третью половину? Вот она, ваша третья половина.

Дружина Буревестника уже приблизилась к месту событий достаточно, чтобы убедиться: действительно – у ярмарки назревал серьёзный конфликт. Оптиматские крестьяне сгрудились в кучу перед стражниками и орали, указывая на возы с продукцией и на торговые ряды.

– Чинш? – спросил Аркан. – Они впервые продают всё сами, да? Первое лето без барщины – и такая засада! Мало того что с места сдёрнули, так ещё и мыться заставляют… Какое досадное недоразумение.

– Хо-хо, пусть привыкают, грязнули! – раздался комментарий кого-то из дружинников, и тут же посыпались все обидные прозвища, которыми ортодоксы награждали своих соседей оптиматской веры: – Тухлятина, свинтусы, навозники!

Отмена обязательных отработок на полях феодала и введённый вместо этого указом единый денежный налог и так вызвал настоящие глобальные потрясения в оптиматской части аскеронского общества. И если прогрессивные аристократы типа дю Керванов, Варнифов или Инграма и сами уже давно ввели практику сдачи земли в аренду крестьянам в обмен на звонкую монету, то дремучая часть сельских оптиматов была задета за живое. Такая смена привычного уклада! А теперь ещё и руки мыть надо! И не только руки – в принципе, если стражник чувствовал, что от желающего продать на ярмарке зерно или овощи плохо пахнет – он отправлял неряху прямиком к реке: мыться и стирать одежду. И это вызывало целую бурю недовольства.

Глупости? Куда там! Забитые и необразованные представители «третьего сословия» (тех, кто работает) были уверены, что еретики-ортодоксы таким образом хотят заставить их сотворить какие-то свои дьявольские обряды и погубить бессмертные оптиматские души. И одной только искры недоставало, чтобы недовольство превратилось в откровенный бунт.