АРКАНУМ

Она лукаво посмотрела на ученого сквозь стекло бокала и улыбнулась. Этого было достаточно, чтобы Одиус успокоился и расцвел. Он снова сел на свое место и завел беседу о малоприятном для него климате этой планеты, о недавнем неурожае, о быстротечности местных суток и о многих других малоинтересных для Веры вещах. Говорил он очень пространно и часто отвлекался, но Вера не прерывала его, лишь изредка задавая уточняющие вопросы, чтобы дать понять собеседнику то, что его рассказ ей интересен. Одиус более не следил за тем, ест ли она или пьет, и это вполне устраивало его гостью, которая, конечно же, почти ничего не пила и ела только для вида. Впрочем, при желании и этого могло быть достаточно, поэтому, когда спустя некоторое время никакой сонливости и других подозрительных симптомов не возникло, у девушки появилась смутная уверенность в том, что в еду все-таки ничего не было подмешано, и это заметно ее успокоило. Но в тоже время ее начинало волновать другое: из всего нескончаемого потока информации, который изливал перед ней Одиус, не было ничего ценного для нее и ее друзей. В его речах не было ни намека на то, как они здесь оказались, что это за деревня и что это за невероятные портораны. Так как опыта подобного общения у нее не имелось, девушка терялась в сомнениях, не зная, как же безболезненно завести нужную ей беседу.

Тем временем пришла пора очередной перемены блюд. Из ниоткуда снова появились две служанки, которые сменили блюда, незаметно наполнили бокалы, убрали все лишнее со стола, добавив при этом корзины с фруктами, а затем удалились так же бесшумно, как и появились. Все их действия были выполнены так отлаженно и быстро, что любой многоопытный официант мог позавидовать их техничности.

– Надо же, как вы выдрессировали свою прислугу, – изумленно и даже немного восхищенно сказала Вера, когда служанки исчезли.

Она не вкладывала ничего особенного в эту фразу, но именно она помогла направить беседу в нужное ей русло. Обрадовавшись искреннему восхищению своей гостьи, Одиус выпрямился и гордо произнес:

– Я ее не выдрессировал, я ее создал.

– Что? – Вера слегка поперхнулась от такого заявления, но вовремя собравшись с мыслями, мило улыбнулась и, очаровательно хлопая ресницами, добавила: – Я не совсем поняла, что это означает. Вы их создали? То есть, портораны – не люди? Это роботы?

На удивление, Одиус оказался рад подобному повороту разговора. Он был гением своего дела, великим изобретателем современности, но все таланты становились бесполезны и скучны, если их никто не замечал или ими никто не восхищался. Уже несколько лет Одиус обитал на этой планете среди порторан, но действительно поговорить ему было не с кем. Никто здесь не мог поразиться его таланту или хотя бы посмотреть на него с искренним восхищением. И вот, наконец, долгожданный слушатель! Ему хотелось насладиться моментом, когда эта симпатичная девушка будет поражена и восхищена величайшим гением во всей современной вселенной. Одиус не питал ложной скромности и, дабы эффект от его рассказа был наибольший, решил начать объяснение с предыстории. Он откинулся на спинку стула и, смакуя каждую произнесенную фразу, стал рассказывать:

– Это не совсем роботы в том смысле, который ты, вероятно, придаешь этому слову, – в пылу своей гордости он не заметил, что перешел на обращение «ты», но Вера не стала поправлять, опасаясь, что собьёт его повествование.

– По своей сути, портораны, – продолжал ученый. – Всего лишь обычные люди, такие же, как ты или твои друзья, например. Видишь ли, дорогая моя, несколько лет назад мне пришла в голову гениальнейшая идея. Я решил создать такую машину, которая бы могла через мельчайшие микросхемы управлять сознанием людей.

– А разве это возможно? – с не разыгранным удивлением спросила девушка.

Она действительно была поражена и с трудом могла себе представить что-то подобное, а тем более осознать, что это уже реализовано на практике. Вера обвела глазами комнату, и взгляд ее упал на чертежи, педантично разложенные на рабочем столе, стоявшем у противоположной стены комнаты. Одиус поймал ее взгляд, и его улыбка стала еще более довольной – слушатель заинтересован, а значит, триумф гения неизбежен. Встав из-за стола, он подал руку Вере, чтобы подвести ее к чертежам.

– Вот это он, мой механизм! – с гордостью произнес ученый, когда они вместе подошли к его рабочему столу.

Одиус вытащил из аккуратной стопки чертежей необходимую ему схему и развернул ее перед своей гостьей. Чертежи оказались прекрасными, очень точными и чрезвычайно подробными, но, к сожалению, Вера ни в технике, ни в механике ровным счетом ничего не понимала. Одиус же в лучах сияния своего гения этого не заметил и продолжал описывать ей все особенности конструкции своего творения.