Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 1

Есть Киев верхов и есть Киев героев-богатырей. Благодаря народному потенциалу своего богатырства Русь копит мощь, способна к самозащите, к достижению целей, освященных идеалами православия. Она живет во Вселенной, в международных контактах, связях, противостояниях как крупная средневековая держава.

Материалы Собрания былин А. Д. Григорьева дают возможность бесконечного углубления в древнерусский героический мир, в идеалы, этику и эстетику отечественной народной культуры, погружают в роскошь сокровенного русского слова, который волшебно переливается на страницах «Архангельских былин и исторических песен».

В этой связи достоин быть упомянут забытый эпизод, связанный с «Махонькой» — наследницей скоморошьего искусства Марией Дмитриевной Кривополеновой, открытой Григорьевым. В 1915 году Кривополенова выступала в Политехническом музее перед московской интеллигенцией, среди которой был поэт Борис Пастернак. Впечатление от выступления осталось в памяти писателя неизгладимым. Спустя 14 лет, он с восхищением писал организатору давнего вечера — артистке и собирательнице северного фольклора О. Э. Озаровской, как в первый год мировой войны услышал «голос, помнящий Грозного», как пережил «чудесный случай» «столкновенья с искусством в его цельной неожиданности», называя вечер «одной из тех редких встреч», когда человека «волнует вся <...> неуловимая основа» властного над сердцем искусства, «вся ускользающая коренная его целостность, составляющая его секрет...»

Факт этот знаменателен, ибо в нем отразилось воздействие архаической народной словесности на современного интеллектуала, воспитавшегося в мире, далеком от северной песни. Но это были минуты высокого общения с высокой, единственной в своем существе культурой.

Былинные книги Григорьева, хранящие эту культуру, воистину заслуживают того, чтобы быть вечными спутниками нашей жизни.

Александр Горелов

ПРЕДИСЛОВИЕ

Понятие слово «старина» и объем его. — Различие посещенных мною местностей по силе былинной традиции, по разрядам и числу сюжетов и по деталям. — Скоморошьи старины и скоморохи. — Раскольничье влияние. — Причины сохранения старин. — Места, где можно еще записать старины. Способ записи. — Невыдержанность у певцов размера и языка старин, моя передача звуков и совершенствование ее; приготовление к печати текстов (расстановка знаков препинания и правописание некоторых форм и слов). — Выбор фонографа, изучение его, запись на нем напевов, перевод записанных на нем напевов на ноты. — Печатание текстов и напевов. Значение собранных текстов и напевов. — План издания. Карты и важнейшие книги по истории и этнографии Архангельской губернии. Заключение.

Издаваемые теперь былины и исторические песни я собрал во время своих трех поездок по Архангельской губернии летом 1899, 1900 и 1901 годов. Сведения о каждой поездке, о посещенных во время каждой поездки местностях и о былинной традиции в них читатели найдут в статьях, предшествующих материалу каждой такой поездки[1]. В этом же предисловии я думаю с одной стороны поделиться своими наблюдениями общего характера, сделанными мною при собирании былин и исторических песен, а с другой дать общие сведения о записывании и печатании собранных мною текстов и напевов.

В народе былины обыкновенно называются не былинами, а старина́ми или ста́ринами (последнее на р. Пинеге). Но понятие старина далеко не то, что понятие былина: оно гораздо шире. Именно, в понятие старина входят былины богатырского характера, былины-фабльо, былины-новеллы, некоторые близкие к былинам духовные стихи[2], а также большая часть древних исторических песен. Поэтому старинами называют песни о разных богатырях, о новгородских удальцах, о князьях Михайле и Дмитрии, об Иване Грозном и его сыне, о Кострюке, но так мне не называли песен о Стеньке Разине, Платове, Платове и Кутузове, о нашествии французов в 1812 году, о Петре I (напр.: «Петр I на молебне в Благовещенском соборе», «Жалоба солдат Петру I на князя Долгорукого»).