— крестьянка д. Городца, 58 лет. Замуж она взята из Веегор; теперь она уже 12 лет вдовеет: муж ее Ипат, бывший швецом (портным), в припадке сумасшествия утонул. Она имеет теперь двух сыновей; один из них женат, и от него у ней 2 внука и внучки. «Ста́ринам» (она знает настоящее народное название старин) она научилась в своей деревне Веегорах на вечеринках, на которые собирались старухи и девки прясть и шить и на которых старухи пели ста́рины. Знатоком старин был также ее дедко. Сознавшись скоро в знании старин, она долго не хотела их петь, так как это казалось ей грехом. Я указал, что в старинах нет ничего дурного, что, напротив того, в них рассказывается хорошее (напр., в старине о Ваське-пьянице показывается, как русские обороняли свои церкви от татар), и наконец сказал, что если есть какой-нибудь грех, то я беру его на себя. Последний довод сломал ее упорство, и она указывала на него всем вновь приходившим как на причину, заставившую ее петь. Она пропела мне шесть старин: 1) «Алеша Попович и сестра Петровичей-Бродовичей» и 2) «Васька-пьяница и Кудреванко-царь» — 5-го июля, 3) «Мать князя Михайла губит его жену», 4) «Князь Дмитрий и его невеста Домна», 5) «Князь Василий, княгиня и старица» и 6) «Неудавшаяся женитьба Алеши Поповича» — 6-го июля. Михайла и Василия-князей она пела протяжным напевом, а Дмитрия-князя быстрым. Варвара слыхала еще от своего дедка и от шотогорской сказительницы Марьи Кривополеновой, но не могла спеть про 1) Святогора, 2) Микулу Селяниновича, 3) Илью Муромца и Идолище, 4) Козарина, 5) сорок калик со каликою, 6) Гришку Отрепьева, 7) Стеньку Разина, 8) мать и дочь в татарском плену, 9) Соловья-разбойника, 10) Ивана — русского богатыря, который куда-то ехал. — Через год я у ней записал напевы всех ее шести старин.