Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 3

Жыл князь Роман Васильевиц.
И стават-то по утру-ту по ранному,
Он пошол во чисто́ полё гулятисе
Он со Марьей-то со Юрьёвной.
5. Как во ту пору да и во то времё
Потхватил Возьяк да Котобрульевиц,
Потхватил он Марью-ту дочь Юрьёвну;
Он увёс-увёл да во свою землю,
Во свою Землю да во Литовскую,
10. Ва Литовскую да во Ножовскую.
Он прывёс ко матушки Оруды Бородукувны:
«Уш ты ой еси, матушка Оруда Бородуковна!
Я слугу прывёл тебе, роботницу,
Я роботницу тебе, пособницу!»
15. Говорит тут матушка Оруда Бородуковна:
«Не слугу привёл мне, не роботницу,
Ты привёл себе да сопротивницу:
Она сидя́ть будёт у тя во горьници
Сопротиф твоёго лиця белого».
20. Тому Возьяк да не ослышылсэ.
Он заходит во грынюшку столовую;
Он берёт ей за белы руки,
Ище хочот цоловать да в сахарьни уста.
Говорит тут Марья-та дочь Юрьёвна:
25. «Уш ты ой еси, Возьяк да Котобрульевиц!
Не бери меня да за белы руки,
Не целуй меня да в сахарны уста.
Ище греёт ле у вас да по два солнышка,
Ище светит ле у вас да по два месеця,
30. Ище есь ле у одной жоны по два мужа?
Ты сходи-съезди ты во ту землю,
Ты во ту Землю да ва Литофскую,
Ва Литофскую да во Ножофскую;
Ты не увидиш ле там кня́зя Рома́на Васильевица?
35. Ты ссеки у ёго да буйну голову.
Я тогда тебе буду молода жона!»
Тому Возьяк да не ослышылсэ;
Он ушол во ту Землю да ва

Литовскую,Ва Литофскую да во Ножофскую.
40. Как во ту пору да и во времё
Здумала Ору́да себе бал собрать.
Наварила она да пива пьяного,
Накурила она да зелёна вина;
Назвала себе тотароцёк-углавноцёк,
45. Посадила тотароцёк тут фсех за стол.
И тут садила Марью-ту доць Юрьёвну.
Ище фсе на пиру да напивалисе,
Ище фсе на цёсном да наедалисе,
Ище фсе на пиру да пьяны-веселы;
50. Как одна сидит Марья-та невесёла,
Буйну голову сидит-повесила.
«Уш ты ой еси, Марья ты доць Юрьёвна!
У́ш ты що́ сиди́ш, наша́, неве́сёла,
Буйну голову сидиш-повесила?
55. Ище рюмою ле те обнёсла,
Ище цярою ле те обделила?» —
«Ты не рюмою меня не о́бнёсла,
Ты не цярою ты не обделила;
Ище нет у вас да зелёных садоф,
60. Ище негде мне да прогулятисе!»
Говорит тут матушка Оруда Бородуковна:
«Уш ты ой еси, ты Марья дочь Юрьёвна!
Ище есь у нас да зелёны сады;
Ты поди гуляй, да сколька хоцицьсе,
65. Сколько хоцицьсе да сколька можыцьсе,
Сколько можыцьсе да докуль я велю!»
Тут брала веть Марья золоты клюцы;
Отмыкала тут Марья золоты замки,
Вынимала пёрлышка жемчужныя,
70. Россыпала ефти пёрлышка-ти по полу.
Тут веть стали тотарочьки збиратисе;
Котора позбира́ёт, та и о́слепнёт,
Тут веть фсе тотароцьки-ти ослепли.
Тут и стала Марья думу думати,
75. Ище как попасть да на Святую Русь.
И пошла тут Марья дочь Юрьёвна,
Дошла до лесоф да до дремуциих;
От земли сто́ят лесы-ти веть до́ нёба;
Не можно Марьи умом подумати,
80. А не то попасть да на Святую Русь.
Поклонилась лесам она низешенько:
«Уш вы ой еси, ле́сы дремучия!
Розодвиньтесь вы, ле́сы-ти, на двоё,
Пропустите меня да на Святую Русь;
85. Ище за труды-ти я вам за́плачу!»
Говорят тут ле́сы-ти дремучия:
«Уш ты ой еси, Марья ты дочь Юрьёвна!
Ты стояла, Марья, за зако́н Божей,
Не стронила ты з главы да златых веньцей!»
90. Розодвинулись лесы-ти веть на двоё.
Тут прошла Марья-та доць Юрьёвна,
Положы́ла ша́поцьку́-ту зо́лоту,
И поклонилась лесам она низешэнько:
«Уш вы ой еси, лесы дремучия!
95. Вы задвиньтесь, лесы, пуще старого,
Пуще старого да пуще прежного,
Щобы не прошол Возьяк да Котобрульевиц!»
И пошла тут Марья доць Юрьёвна,
Дошла до гор да до высокиих;
100. От земли тут сто́ять горы-ти до́ нёба;
Не можно́ Марьи́ умом подумати,
А и не то попасть да на Святую Русь.
Поклонилась горам она низешэнько:
«Уш вы ой еси, горы вы высокия!
105. Розодвиньтесь вы, горы-ти, на двоё,
Пропустите вы меня да на Святую Русь;
Ище за труды-ти я вам за́плачу!»
Говорят тут горы-ти высокия:
«Уш ты ой еси, Марья-та доць Юрьёвна!
110. Ты сто́яла, Марья, за закон Божей, —
Не стронила ты з главы да золоты веньци!»
Пропустили тут Марью-ту доць Юрьёвну.
Она поло́жыла тут платьицо им за́ труды;
Поклониласе горам она низешэнько:
115. «Уш вы ой еси, горы вы высокия!
Вы задвиньтесь, горы, пуще старого,
И пуще старого да пуще прежного,
Щобы не прошол Возьяк да Котобрульевиц!»
Тут пошла тут Марья-та доць Юрьёвна,
120. <О>на дошла до матушки Бузы́нь-реки.
Тецёт матушка Бузы́нь-река:
Кру́ты бе́решки да у́рыва́юцьсе,
А жолты́ пяски́ да унываюцьсе,
Со́ дна ка́меньё да по́вора́цива́т;
125. Не можно́ Марьи́ умом подумати —
Не то попасть да на Святую Русь.
Поклонилась тут Марья-та доць Юрьёвна:
«Уш ты ой еси, Бузынь-река!
Становись ты, матушка Бузынь-река,
130. Переходами ты цястыма,
Перебродами-ти мелкима;
Пропусти меня да на Святую Русь!
И́ще за́ труды́-ти те за́плачу!»
Говорыт тут матушка Бузынь-река:
135. «Уш ты ой еси, Марья ты доць Юрьёвна!
Ты стояла, Марья, за закон Божей, —
Не стронила ты з главы да золотых веньцей!»
И становилась матушка Бузынь-река
Переходами-ти она цястыма,
140. Перебродами-ти она мелкима.
Тут прошла веть Марья-та доць Юрьёвна;
Поклонилась она матушки Бузынь-реки:
«Ты тецы́-тецы́, матушка Бузынь-река,
Пуще старого да пуще прежного:
145. Круты берешки да урываюцьсе,
А желты пяски да унываюцьсе,
Со дна каменьё да поворациват...»
Она скинула рубашоцьку бумажную.
Тут пошла веть Марья-та доць Юрьёвна;
150. <О>на дошла до батюшка синя моря, —
На синём-то мори плават тут коло́динка. —
«Уш ты ой еси, гнила колодинка!
Приплови к мне да ты ко берешку,
Перевези меня да на ту сторону!»
155. Как приплыла гнила колодинка.
Она се́ла Марья-та доць Юрьёвна,
Она се́ла тут да на колодинку.
Перевёзла да ей колодинка
На свою да ей веть тут на сторону.
160. Как по утрыцьку тут по ранному
Тут стават веть князь Роман Васильевиц,
Умываицсэ да клюцевой водой,
Утираицсэ да полотёнышком;
Говорит тут веть нянюшкам веть,
165. Он веть верным-то своим служаноцькам:
«Уш вы ой еси, вы нянюшки, вы манюшки,
Уш вы верныя мои служаноцьки!
Я поймал бутьто оленя златорогого,
Златорогого да златошорсного!»
170. Говорят ёму нянюшки-ти, манюшк(и),
Ище верны-ти ёго служаноцьки:
«Уш ты ой есь, княсь Роман Васильевиц!
Не придёт ле у нас Марья-та доць Юрьёвна?..»
Он пошол тут княсь Роман Васильевиц
175. Во цисто полё да за охотами.
Он приходит тут ко батюшку синю морю, —
На синём тут мори плават веть колодинка,
На колодинки сидит веть Марья-та доць Юрьёвна.
Тут берёт веть князь Роман Васильевиц,
180. Он берёт веть ей да за белы руки,
Ище хоцёт целовать да в сахарны уста.
Говорит тут Марья-та доць Юрьёвна:
«Не бери меня да за белы руки,
Не целуй меня да в сахарны уста:
185. Я была во той земли да во проклятоей,
Во проклятой и бледи́ безбожноей;
Ище всякой-то я по́гани наеласе,
Я поганого-то духу нахваталасе.
Уш ты ой еси, князь Роман Васильевиц!
190. Если я тебе да во люби прышла, —
Ты неси ты платьицо тригне́вноё,
Ты тригневноё, не обновле́нноё.
Если я тебе да не в люби пришла, —
Принеси ты платьицо мне цэрноё!..»
195. Тому веть княсь Роман Васильевиц
Он тому да не ослышылсэ.
Он пошол веть к нянюшкам, тут к манюшкам;
Он принёс тут платьицо тригневноё,
Он тригневноё, не обновле́нноё.
200. «Ты своди меня да во Божью́ церкву —
201. Я тогда тебе буду молода жона!»