Архангельские поморы

К февралю людей набрали на два экипажа и в этот месяц вели уже сортировку на смекалку. Кто на голову не слишком расторопным оказался и не знал, где у него левая нога, а где правая, так их в регулярные войска отсылали, что в Солдатской слободе квартировались. К марту откормили немного народ отобранный, и по солнцу весеннему начали муштровать. В шеренге учили ходить, повороты дружно выполнять обучали и всему такому, что в строю требуется. А как потеплело более и зашнуровали фрегат-корабль – такелаж, значит, наладили и парусину к реям примотали, выпустили его со стапелей в реку и название перед спуском дали – «Петр I». Как с этим делом покончили, приступили к изучению дела морского. Заставили мужиков по мачтам лазить – паруса спускать да поднимать по команде. Двое в ходе этакой работе с фор-брам-рей свалились и замертво разбились, а так потерь более не наблюдалось, разве что увечий разных, когда из пушек стрелять учились. Худо да бедно все ж выучились: и команды различать, и паруса к разным погодам и ветрам предназначенные ставить, и из пушек палить прицельно. Все вроде налажено было, только самую малость не хватает, штурмана Арсений из добровольцев так и не нашел. Здесь человек особый был потребен, учености немалой и практикой морской владеющий, а таковых из прибывших не оказалось. И решил тогда Арсений идти к другу своему Якову Родионову, сыну Бодышки. На соседней улице сруб его стоял, он давно в штурманах у торговцев ходит, единственный, наверно, из русских у немцев на службе был. У него жона немчина, вот тесть, хозяин амбаров крупных и лавок торговых, послал его по воде ходить, для научения наукам морским, чтоб после корабль под его начало доверить. В июле месяце Яков как раз дома обретался в отдыхе после перехода из гамбургских земель. Но к Якову Арсения не пустил тесть, как только прочуял, куда сманить хочет его зятя Арсений. И вот, гуляя по многолюдным улицам Архангельска, наш Арсений надеялся на случай свидеться с другом своим, с которым еще малолетками в лодке вместе по Двине-реке под парусами ходили.

Здорово, Яков, – приветствовал Арсений, повстречав того в Немецкой слободе.

Форм-брам-рей – деревянная балка, прикрепленная поперечно к мачте для несения паруса. Форм-брам-рей – третья снизу рея первой мачты – фок-мачты.

Штурман – корабельный офицер, ведавший ходом корабля и рулевым управлением.

Рейд – часть прибрежной воды, удобной для стоянки судов и защищенное от ветра.

Арсений? Вот уж не чаял встречи, – удивился Яков, увидев Арсения, в голландских костюмах разодетого.

Давно с тобой, Яков, я встречи ищу, – сказал Арсений.

Что так? Аль нужду в чем имеешь?

Нужду не имею, а потребность в тебе великую нахожу.

Во мне? Какого же она свойства, потребность твоя состоит?

Ты как уж заметил, наверное, на службе государевой я состою. На верфи фрегат особенный выстроен, слыхал что-нибудь про это?

Доходило до меня подобное, но значения не придавал, признаюсь честно.

Так вот, я капитаном корабля этого поставлен государем нашим, Петром Алексеевичем, и осенью этой идем с купцами в Англию.

Что ж, дело хорошее, и мой тесть хотел, помню, свой корабль в караван ваш пристроить, только воевода не дал согласие на это. Ох, и злой он давеча вернулся.

Команду я набрал и обучил с Божьей помощью, но вот в море выйти не решаюсь пока.

Что ж так?

Нет в моей команде штурмана, а без него как-то не клеится у меня работа по воде здешней ходить.

Это не беда, Арсений. Для опробования сил экипажа и пригодности его к делу морскому, а равно как и фрегата твоего к походу предстоящему возьмусь я направлять тебя в синеве Беломорья нашего. Я пока без особого дела здесь нахожусь, так что дня на два, на три, тесть, думаю, отпустит. Когда к испытанию-то думаешь приступить?

Вот спасибо, Яков. Так через дня два, наверное, приготовления необходимые закончим. Ты подходи послезавтра, как солнце чуть выглянет. К рейду, где фрегат наш стоит, там тебя шлюпка ждать будет.

Как и условились, Яков через два дня к восходу солнца на берегу стоял. На шлюпке, посланной с «Петра I», был доставлен на мостик корабельный, где Арсений всей работой экипажа управлял для приведения корабля-фрегата в движение по глади водной.