Архэ

— Смешно, — кивнул Ит. — Забей, а? Он это с добрыми чувствами, правда. И, уж поверь мне, этот вариант Саба гораздо лучше того, который нас с рыжим молотил, почем зря. Пару раз думали, вообще убьет.

— Он рассказывал, — Пятый секунду помедлил. — По сути, каялся. Говорил, что его тогда мотало из крайности в крайность, и что он срывался не только на вас, но и, по сути, на себя тоже.

— Именно так, — подтвердил Ит. — Но он разобрался, как видишь. И очень сильно изменился. То есть по отношению к вам… можешь не бояться, одним словом. Пусть его теперь другие боятся. Потому что изменился он по отношению к своим. Но к чужим, подозреваю, нет. Это будет тот же Саб.

— Ну, Рдес был таким же, — констатировал Пятый. — К нам он тоже относился… похоже. Едва ли не лучше. А вот на том же суде — я обалдел, когда впервые его увидел не в своём круге общения. Это было страшно.

— А Реас? — с интересом спросил Ит.

— Чуть мягче, но при этом — хитрее. Саб, он… как бы сказать… он словно хочет чего-то, но мы не можем понять, что именно, — Пятый беспомощно посмотрел на Ита. — С учителями такого не было.

— Могу пояснить, — Ит чуть замедлил шаг. — Он хочет, чтобы вы научились ощущать себя — слабыми. Или, если быть точным, слабее. Он пытается выстроить ту иерархию, которая для рауф является правильной. Это, скажем так, слабость доверия. То есть, по сути, вы имеете право быть слабыми по отношению к нему, а Эри имеет право быть слабой по отношению к нему и к вам. Доступно?

— Не очень, — признался Пятый. Задумался. — Ну, с Эри относительно понятно, хотя…

— Вы все, все, без исключения привыкли быть сильными, — терпеливо стал объяснять Ит. — Эри всю жизнь боролась с обстоятельствами сама, ей никто не помогал, не оберегал её, не брал на себя хотя бы часть её ответственности. Саб — это вообще полная труба, потому что он начал бороться еще со своей семьей, там была лютая дичь, лучше пока не спрашивай его, не дергай ему нервы. Маму у него убили, причем отцы. Потом — официалка, после которой он чуть ли в дикого зверя превратился. А потом — та работа, во время которой мы с ним и познакомились. Змеиное гнездо после этой работы раем может показаться. Про вас, думаю, ничего говорить не нужно — тотальное одиночество, несвобода, и ни одного просвета. В том, что было у вас всех, можно либо сломаться, либо стать теми, кем вы стали. Но Саб уже понял, что это не годится, что это неправильно. По крайней мере, внутри — неправильно. И пытается действовать. Но пока что довольно неуклюже, как ты успел заметить.

Пятый покачал головой и тяжело вздохнул.

— Ладно, будем пробовать как-то справляться, — сказал он, впрочем, без особой уверенности. — В любом случае, надо. Ит, я не про это хотел поговорить на самом деле.

— А о чём? — с интересом спросил Ит.

Сейчас они поднимались по крутой тропинке, идущей между камней, усеивающих склон — к площадке проще было подойти слева, дорога попроще, именно поэтому Ит выбрал её, а не правую тропу, которая была много круче.

— Про Арина, и не только, — ответил Пятый. — Рыжий говорил, что пока не время, но, боюсь, мы в этот раз ошиблись. Нельзя было про это молчать.

— Про что?

— Последние считки в архиве, но не финальная часть, — пояснил Пятый. — Ты открывал?

— Да. Но понял не всё. Точнее, я вообще ничего не понял, — признался Ит. — Равно как и рыжий. Какие-то граниты, базальты, какой-то «он»… или разговоры, смысла в которых ровном счетом нет, как мне по сей день кажется.

— Вот поэтому я и решил поговорить именно с тобой, а не со всеми сразу, — объяснил Пятый. — Только не о гранитах и базальтах, конечно. Это как раз ерунда, это они искали прежних, а мы сбивали их с толку.

— А о чем тогда?

— О возврате, — Пятый остановился. — Это были очень странные четыре года… последние четыре года, конечно.

— Слушай, а что ты сделал с геномом Ри? — спросил Ит. — Ты там вроде бы тоже что-то менял?

— Толерантность к Сети, — объяснил Пятый. — И только. Ну и слегка добавил кое-что по способностям — самый минимум. Он попросил, я сделал.

— То есть он, по сути, в некотором смысле, модификат, — протянул Ит.

— Нет, это его собственное, немного усиленное, но не более того, — покачал головой Пятый. — Он всегда был гениальным, Сеть, кажется, в этом только мешала…

— Мешала? — удивился Ит.

— А когда ему было раскрывать способности? — вопросом же ответил Пятый. — Работа в Сети — это нечто иное, согласись.

— Ну, если ты в этом смысле… ясно, — кивнул Ит. — Эти ваши послания, которые мы получили… они какие-то слишком пространные. Ни о чём, если честно.

— Разумеется, — удивился Пятый. — Они проходили через чужие руки, и что там, как ты считаешь, могло быть, кроме общих фраз про «научись любить» или «я устал»? Ит, ты же агент, вроде бы, должен понимать.

— Вообще, да. Верно. На самом деле происходило нечто иное, так?

— Так. Мы решили полностью изменить условия игры. Или… — Пятый замялся. — Прекратить её вовсе.

— Пойдем дальше, — попросил Ит. — Если мы будем тут стоять, до верха никогда не доберемся.

* * *