Археолог

– Нам всем снятся наши мертвые. Таким образом они с того света пытаются нас поддержать и дать напутствие на дальнейшие шаги в этом мире. Если дед тебе снился и был счастлив в этом сне, то, значит, ты все делаешь правильно, идешь по правильному пути, и не хрен тебе сомневаться в себе да киснуть. Чего загрустил, словно уже на тот свет пропуск оформляешь? А! Ты мне это, Сёма, брось, я пораженческие настроения в нашей команде не потерплю. Если тебя на декаденс потянуло да в грусть-тоску затягивает, то я быстро это из тебя выгоню. Пару десятков километров бегом в полной боевой разгрузке во главе отряда новичков, перед которыми ты в грязь лицом ударить не можешь, потому что они тебе, сука, в рот заглядывают да с ладони едят, – неожиданно для самого себя выдал прочувственную речь Археолог.

Раух серьезно посмотрел на него, в его глазах промелькнуло что-то новое, и Столбов продолжил.

– Мы с тобой сюда прибыли, чтобы деньжат подзаработать да райончик этот от пагубы и разрушения спасти. А в результате он для нас стал домом, теперь это наша вотчина, хотя еще не все из нашей команды это понимают. Но то дело времени, люди привыкнут и все поймут. То, что начиналось как рядовая охранная миссия, превратилось в дело, которому мы все служим. А я вот что думаю, скоро все эти масловцы, артельщики и часовщики настолько искусают друг друга, крови насосутся, что не смогут дальше жить. И вот тогда ноги у них подкосятся, и рухнут они все к чертовой матери, потому что все их маленькие царства держатся на глиняных подпорках. И когда они все обрушатся, нам предстоит на этих строить новый миропорядок. По частям, по кускам, территория за территорией, район за районом, деревня за деревней, мы создадим свой архипелаг свободы, архипелаг нового мира, в котором не будет места всему этому дерьму, в котором каждый подонок будет знать, что если он достанет ствол и попробует прессануть кого-то, то немедленно получит обратку, да такую, что, если останется голый, но живой, уже хорошо.

Археолог замолчал, словно пытался осмыслить сказанное.

Раух тоже не торопился начинать разговор. Ему требовалось переварить услышанное. Наконец он оценил речь Столбова:

– Да ты, брат, философ. Не тот ты в свое время факультет избрал. Тебе надо было на философский идти.

– Да там вечно всякая шушера с сальными длинными патлами и прыщами по морде отиралась, я бы там смотрелся белой вороной посреди черного поля, – попытался пошутить Археолог.

Но Раух даже не улыбнулся. Он застыл со стеклянными глазами, точно заглянул внутрь себя, и то, что увидел, парализовало его волю и силу. Похоже, за Сёмой теперь придется пригляд держать. Археолог про себя чертыхнулся. Как же все не вовремя. В городе намечается большая заваруха, которая полностью перекроит всю политическую карту Углича, а у него ближайший соратник поплыл.

– Я тебе когда-нибудь рассказывал, как мы на военной кафедре однажды в передрягу попали? – неожиданно спросил Столбов. – У нас норматив был по собиранию и разбиранию калаша. Не помню, сколько там в секундах, но я с самого начала быстрее всех справлялся. Так вот, кабинет у нас окнами на Лиговку выходил. А в двух шагах от нас прокуратура. Ну и пока мы там тренировались, один из наших решил у окна покрасоваться. А дело было по весне, тепло, окно раскрыто. Вот он с автоматом и высунулся. Да не нашел ничего интереснее, чем рембо из себя строить, в людей целиться. Так через двадцать минут к нашей кафедре фургон с ОМОНом приехал да всю кафедру мордами на пол положил. Сейчас-то смешно, а тогда весьма грустно было. После того случая окна в кабинете на третьем этаже в решетки забрали, чтобы другим неповадно было дурачиться.

– Напомни, кого там из вас готовили?

– Военпихов.

– Кого? – удивился Раух.

– Ну, военно-учетная специальность звучала как военный психолог. Мы всяких там маменькиных сынков да поплывших шифером из петли должны были вытаскивать и проводить с ними разъяснительные беседы. А придурка того с калашом вскоре отчислили из универа. Говорят, потом охранником в обменнике работал. Времена дикие были.

Когда Археолог начал рассказывать историю про придурка и ОМОН, ему казалось, что будет весело и это сможет хоть как-то отвлечь Рауха от пессиместических мыслей, но не так прост Семен, чтобы ему можно было какими-то студенческими байками мозги запудрить.