Археологи: от Синташты до Дубны. 1987-2012

Эту работу выполняли при помощи металлодетектора, который в те годы еще именовали миноискателем: с его помощью очень медленно и очень тщательно «прозванивали» весь участок, на котором планировалось вести съемки – и, кроме множества гаек, болтов и кусков проволоки, нашли также бронзовый крюк прекрасной сохранности, относящийся к культурному слою поселения и имеющий возраст почти четыре тысячи лет. Находке очень радовались и удивлялись: поскольку вообще металлических предметов на поселениях бронзового века встречается крайне немного и залегают они чаще всего в глубине культурного слоя, так что вероятность такой находки представлялась весьма и весьма низкой.

Работа по «разминированию», которой руководил Сергей Батанин, была достаточно интересной. Куда тяжелее и скучнее оказалась очистка территории поселения от здоровенных куч слежавшегося овечьего помета, которые остались здесь после прекращения функционирования совхозной карды. Значительную часть этой работы выполняла техника, которую удалось получить в Наслединке, однако и на долю студентов и школьников с лопатами и носилками тоже досталось немало очень плотных, слежавшихся органических отходов.

Раскоп на поселении был заложен со стороны реки, он пересекал одно жилое помещение, обводную стену и ров. Культурный слой был насыщенный, в нем содержалось много костей домашних животных и фрагментов прекрасной «синташтинской» керамики. В жилом помещении был обнаружен колодец. Вообще одной из загадок поселений синташтинско-аркаимского типа являются такие колодцы, встречающиеся практически во всех жилых домах. Геннадий Борисович объясняет их существование с позиции сакрального и ритуального отношения к воде, однако мне представляется, что все могло быть более прозаичным и основной функцией этих колодцев могло быть обеспечение жителей водой в зимние месяцы. В те времена, судя по данным палеоклиматологов, зимы были малоснежными, а мелкие степные речки до сих пор зимой часто перемерзают до дна – в этих условиях колодец, расположенный в отапливаемом помещении, может выступать очень удобным вариантом зимнего водоснабжения. Кроме того, мы расчистили основание обводной стены и начали углубляться в ров, в который, как оказалась, эта стена и рухнула в древности – причем не постепенно оплыла в ходе длительного разрушения, а как будто бы разом обрушилась от некоего мощного толчка. Какое-то время даже разрабатывались идеи, что это следы древнего землетрясения – впрочем, полагаю, что это было слишком смелое предположение.

В состав нашего студенческого отряда на Берсуате входили мы с Майклом, Женя Галиуллин, Дмитрий Тимофеев, Марина Кузнецова, позднее подъехал Иван Ульянов. Школьники у нас были магнитогорские, причем не из археологического кружка, а присланные городским центром занятости: это была какая-то форма их летнего трудоустройства, и этот самый центр даже платил им за работу некоторые деньги. Ребята были от археологии далекие, и первое время мы с ними изрядно намаялись, но потом всё же установили правильные взаимоотношения и дальше работали без особых проблем. Вместо этого проблемы нам начала создавать внешняя среда.

Студенческий отряд на Берсуате за обедом