Автоматизация процесса дендрохронологического исследования является насущной проблемой, в особенности, при работе с большими коллекциями образцов, и в первую очередь, это чрезвычайно актуально для Новгорода (
Внедрение и освоение новых компьютерных программ, позволяющих конвертировать данные о параметрах годичных колец в любой удобный для решения определенных задач формат, открывает новые возможности, в том числе, и при сравнении дендрохронологических шкал разных регионов Восточной и Западной Европы (
Образцы строительной древесины, изучавшиеся в лаборатории археологического центра Новгородского музея в 1995–2003 гг., получены при археологических раскопках в трех центрах — Новгороде, на новгородском (Рюриковом) городище и в Старой Руссе. Нами обработаны материалы восьми новгородских раскопов и городища, всего свыше 2700 образцов (рис. 1), Более 490 спилов собрано на трех распопах Старой Руссы (рис. 2). Далее речь пойдет о датировании средневековых сооружений; вопросы изучения поздних конструкций, встречающихся в процессе археологических раскопок, в рамках настоящей статьи не рассматриваются[36]
.Видовой состав строительной древесины Новгорода (рис. 3) характеризуется преобладанием мягких хвойных пород — сосны (50 %) и ели (48 %), доля лиственных пород не превышает 2 %. Это соотношение не является неизменным: прослеживаются определенные хронологические и локальные закономерности. В усадебной застройке Людина конца (Троицкий раскоп) на протяжении Х-ХI вв. наблюдается существенное преобладание еловых бревен (81 и 66 %), доля сосны значительно меньше (соответственно 15 и 32 %). Однако, начиная с XII века, количество употребляемой в строительстве сосны возрастает почти вдвое, а доля ели соответственно уменьшается. Преобладание сосновых бревен в коллекции сохраняется до конца периода, изучаемого археологически (54 % в XII в., 60 % — XIII в., 59 % — XIV в., 57 % — XV в.) (
В слоях конца IX — начала XII в. Рюрикова городища излюбленным материалом в строительстве также являются хвойные (сосновые бревна в небольшой выборке составляют 31 %, еловые — 41 %), но здесь значительно чаще используется дуб — 28 %, образцы дуба происходят, в основном, из нижнего горизонта культурных напластований, относящихся к концу IX–X в. (рис. 4).
В выборках строительной древесины из Старой Русы (рис. 5) доля ели (59 %) значительно выше, чем доля сосны (35 %), а доля лиственных пород (главным образом, дуба), по сравнению с Новгородом, несколько выше и составляет около 6 %.