Археология и естественнонаучные методы. Сб. статей

В лабораторных условиях были проведены опыты по моделированию процессов коррозии в мышьяковых сплавах, предварительно обработанных по описанной технологической схеме. Смоделированный в процессе ковки с отжигом до 750 °C образец (Cu + 4 % As) поместили в чашу без крышки, содержавшую песчаный грунт, увлажненный раствором NaCl. Испытание проводили в течение одного месяца. Изучение микроструктуры поперечного сечения образца показало, что процессы коррозии привели к осветлению его поверхности за счет возникновения серебристой пленки Cu₃As, содержавшей 29,5 % As (Равич, Рындина, Шемаханская, 2001. С. 120–124). Учитывая скорость образования серебристого покрытия, нельзя исключить предположение о том, что древние мастера могли специального подвергать кинжалы осветляющей обработке, используя воздействие специальных реактивов. В пользу этого мнения говорит тот факт, что все «серебристые» кинжалы майкопской культуры происходят из погребений элиты общества, ранжированных присутствием золота и разнообразным набором уникальных даров (см. табл. 1, а также: Кореневский, 2004. С. 81, 82). Кроме того, все они изготовлены по одинаковой технологии и все имеют повышенное содержание мышьяка в сплаве (4–8 %), что заметно отличает их от кинжалов, лишенных покрытий: концентрация мышьяка в их металле колеблется в пределах 2–4 %[48].

Приведенные доводы в пользу осознанного получения майкопскими мастерами мышьяковых покрытий становятся еще более весомыми, если вспомнить набор изделий, отличающихся идентичными структурными признаками из других регионов. В их ряду вновь оказываются кинжалы, а иногда и мечи, имевшие в древности особую престижную ценность. Обращает на себя внимание факт их датировки преимущественно III тыс. до н. э. Среди европейских древностей клинки с серебристой пленкой на поверхности представлены в культуре Лос Мильярес Испании (Rovira, James, 1993. P. 192), в культуре Мондзее Австрии (Budd, 1992. Р. 9, 10), в усатовском варианте позднего Триполье юго-западной части СНГ (Рындина, Конькова, 1982. С. 35–37). Тот же эффект серебристости был обнаружен на целой серии палестинских кинжалов и мечей конца III — начала II тыс. до н. э. (Shaiev, 1988. Р. 307–310).

Умение получать обогащенную мышьяком серебристую поверхность отличает продукцию анатолийских мастеров раннего бронзового века. Поверхностный серебристый слой украшает ряд кинжалов, датируемых первой половиной III тыс. до н. э. (Muhly, 1980. Р. 26). Он же присутствует на культовых фигурках буйволов из погребений в Хорозтепе (Smith, 1973. Р. 99).

В подходе к проблеме происхождения рассматриваемой технологии наиболее важно учитывать аналогии ей, связанные с кругом памятников одного культурно-хронологического пласта. Если принять во внимание уже давно прослеженное культурное единство Северного Кавказа и Передней Азии в период конца IV–III тыс. до н. э., то наиболее естественно акцентировать внимание на приведенных примерах мышьяковых покрытий в пределах Малой Азии и Южного Леванта.

Один из редких для бронзового века случаев получения серебристого слоя на поверхности изделий связан с покрытием их оловом (лужение). Среди майкопских древностей зафиксированы три случая лужения, обнаруженные при металлографическом изучении сосудов. Два из них представлены обломками, по которым исходная форма не восстанавливается. Они открыты Н.И. Веселовским в конце XIX в. при раскопках кургана 1 у ст. Новосвободной (хранение ГИМ, инв. № 42405). Третий сосуд имеет вид кубка с округлым туловом и высоким цилиндрическим горлом, вдоль края которого проходит утолщенный, прямоугольный в сечении венчик (рис. 7). Горло отделено от тулова скругленным валиком. Сосуд снабжен низкой цилиндрической крышечкой, украшенной сверху расположенными по кругу отпечатками дуговидного штампа. Донная часть изделия утрачена.

Сосуд был обнаружен случайно, в размыве берега Кубани, неподалеку от многослойного поселения Чишхо[49]. Установить его связь с майкопскими напластованиями поселения невозможно. Конкретизировать комплекс, из которого он происходит, также не удается, хотя известно, что в нескольких километрах от места его находки расположен Псекупский могильник, включающий погребения майкопской культуры. В некоторых из них встречаются керамические кубки, неотличимые по форме от металлического сосуда (Кореневский, 2004. С. 177. Рис. 47, 2).