Археология, история и архивное дело России в переписке профессора Д.Я. Самоквасова (1843–1911)

Вчера у нас было заседание, в коем я сообщил Ваше письмо. Во-первых, искреннее спасибо Вам за Ваше энергическое содействие. Вчера утверждено звание уполномоченных комитета, и пока первого и единственного избрали Вас. Модели ждём с нетерпением и, коли нужно, то доплатим ещё сотенку. Только, пожалуйста, не делайте их очень маленькими, не менее аршина [и] до полутора аршин в длину, а если нужно, то и больше, ибо маленькие смотрятся не моделями, а игрушками. Трудно на маленьких и соблюсти все мелочные детали. Очень порадовала Комитет модель пещеры Sawicza. Коли будет работать, можно и его сделать со временем уполномоченным, коли найдёте нужным. С Вильной войдём в сношение, и дело частным образом начато уже, сначала через приятелей. Комитет пересылку на себя может принять только в очень исключительных случаях и Вам скоро будут высланы программы выставки, из коих увидите наши правила. Покупать фотографии мы не можем, не рискуя другими коллекциями и экспедициями. Древние бюсты Комитет признаёт имеющими только историческое значение. С проф. Вальтером мы войдём в сношение, он уже присылал нам черепа, но всё-таки просим Вас удержать за собой ведение дела и по антропологии.

Публичные лекции уже имеются в виду, но, устраивая их во время прошедших выставок, мы убедились, что небольшое число лекций более заинтересовывает публику как новинка, а ряды курсов не удаются. Нынешний год я сделаю попытку и прочту по антропологии. Относительно зимы 1878/9 г. нужно будет посмотреть, как сложится дело. Настольную книгу мы желали бы сделать из докладов по съезду, в этом отношении кое-что организуется. Но только будущей зимой выяснится в частностях план действий по докладам и рефератам, ибо всего разом не начнёшь. У нас все рабочие силы уже отправлены в разные концы, и прислать на раскопки мы никого не можем; но в Комитете была выражена мысль: не согласитесь ли Вы взять в Ваше распоряжение 100–150 рублей на раскопки и организовать дело по Вашему усмотрению. Желательно было бы иметь черепа, и побольше. От себя лично и неофициально прибавлю, что, в случае надежды на значительное собрание черепов и костяков, я в сентябре мог бы найти ещё сотенку, в особенности, когда на столе будет видное и многочисленное собрание черепов. Это подействует благотворно, и кое-кто из членов Комитета вынет сотенную. На бюсты Ваши курганные или на манекены с вещами, о коих мы говорили, средства будут; когда выясните стоимость их, то напишите.

Искренне уважающий Вас —

Анатолий Богданов.

ОПИ ГИМ. Ф. 104. Оп. 1. Д. 26. Л. 73–76.

Писарская копия.

6

Д. Я. Самоквасов – А. П. Богданову

Без даты [Июнь 1877 г.].

г. Канев Киевской губ. – Москва.

Многоуважаемый Анатолий Петрович!

К сожалению, Мартини не успел окончить моделей кургана и гробницы до моего отъезда [на раскопки] из Варшавы; сделаны только формы, а отливку самих моделей пришлось отложить до моего возвращения в Варшаву, т. е. до сентября. Модель кургана будет состоять из двух отдельных частей. Первая часть представит внешнюю форму кургана, способ раскопки и внутреннее устройство могилы в малом размере (остов 4 вершка); вторая часть представит внутреннее устройство могилы в большем размере (остов 14 вершков). Две модели одного кургана оказались необходимы потому, что при одной модели, даже при размере 3 аршина в основании, гробница, остов и вещи при остове оказались слишком маленькими, так что ради формы кургана пришлось бы жертвовать более существенным – подробностями устройства могилы; при двух моделях, даже в размере одного аршина, оказалось возможным сделать вполне удовлетворительное представление внешней формы кургана и его внутреннего устройства. Модель каменной гробницы под Варшавой будет сделана также из папье-маше в размере одного аршина. Всего, следовательно, будет изготовлено 3 модели, ценность, которых, впрочем, не обойдётся Комитету выставки более полученных мною 100 рублей.

Раскопки мои в нынешнем году удачны не менее раскопок предыдущих годов. Между прочим, открыта мною на р. Россаве гробница с оригинальным способом погребения и остовом, необыкновенно роскошно украшенным: на голове – шитая золотом повязка, украшенная золотыми, серебряными, костяными и бронзовыми бляхами; на шее – витой серебряный массивный обруч и ожерелье из крупных каменных и янтарных бус; в ушах – золотые массивные кольца; на правой руке её серебряный витой браслет и перстень с гладким камнем; у пояса железный ножик, бронзовое кольцо и серебряные бляшки; на ногах кожаные сапожки с деревянными каблучками и медными бляхами; на остове же много остатков узорчатой и шитой золотом одежды; на лошади остатки уздечки и седла, украшенных серебряными, медными разными бляхами; в ногах лошадиного и человеческого остовов бронзовый сосуд, глиняный сосуд и, вероятно, железные обручи от ведра.