Археология медиа. О «глубоком времени» аудиовизуальных технологий

Тайные сочинения. Постепенный отрыв сообщения от тела приносящего его вестника-гонца можно наблюдать начиная с архаических форм передачи сообщений в Древнем Китае, в Малой Азии и в европейской античности[178]. Целью этого процесса было не только ускорение передачи сообщения. Важно было также исключить вестника-гонца как «тоже-знающего». Ведь у гонцов, как правило, являвшихся рабами, было не только тело, которому приходилось заниматься физически утомительной доставкой сообщения, но и голова, которая должна была, в условиях устных форм передачи сообщения, не только понимать, но и воспроизводить его, то есть говорить. Вплоть до наших дней, когда машины и программы объединены во всемирную сеть, связанные с этим проблемы сохранения сообщения в тайне не решены. До сих пор, в терминах своеобразного метафорически-антропоморфного продления тела раба, мы говорим о header[179] и body[180] сообщения. Сколь бы закодированным какой-нибудь скорописью ни было содержание сообщения, его «голова» должна оставаться публично читаемой. Осуществляющим надзор postmasters[181] соответствующей службы (сервера) необходим доступ к нему ради разрешения технических трудностей передачи. Транспортируемое телом должно оставаться тайным, но, разумеется, также принципиально доступным – как для postmasters, так и для вышестоящих контролирующих инстанций, которые занимаются своего рода контролем контролеров. Уязвимость этой системы, как ни парадоксально, привела в конце XX века к новому усиленному внедрению курьерских служб, действующих в местном масштабе пешком или на велосипедах, а в мировом масштабе – передвигающихся на самолетах. Единственный, по крайней мере в течение короткого времени, действующий метод сокрытия информации в мире компьютерных языков это криптология. Поэтому неудивительно, что интернет, помимо прочего, проявляет себя как идеальное средство для всякого рода теорий и практик заговоров, демонстрируя некоторые перспективы и проекты для изучения истоков тайных языков[182].

IMG_4.5 Из «Книги о всемирной почте», 1885

Страсть к кодированию и декодированию текстов можно наблюдать во всех науках самое позднее с XIII века. Это была неотъемлемая часть схоластического подхода к миру, определявшегося доминированием букв и тривиумом «царских» наук – грамматики, риторики и диалектики[183]. Она была жизненно важна для алхимиков, которые с помощью своего герметического способа выражения сообщали в форме криптограмм об открытиях в сфере перемешивания запретных субстанций, таких как, например, алкоголь[184]. Решающими для интенсивных занятий делла Порта искусством «криптологии», как должно было называться его последнее, так и не опубликованное при его жизни произведение, стали угрозы цензоров и инквизиторов. Еще в 1612 году, за три года до смерти делла Порта, его покровитель и основатель римской «Accademia dei lincei» («Академия деи Линчеи»), Федерико Чези, написал в одном письме, что почту ему рекомендуется посылать через подставное лицо, «поскольку когда пишешь письмо делла Порта, то нельзя быть полностью уверенным в безопасности послания»[185].

В первом после «Magia naturalis» произведении четыре главы посвящены тайным письменным знакам («De furtivis literarum notis vulgт de zifferis»). Во введении автор дает определение тому, что он имеет в виду под понятиями, использованными в заглавии:

Что такое тайные письменные знаки? Тайными знаками в высших науках называют такую письменность, которая со знанием искусства разработана так, что ее не может разгадать никто иной, кроме того, кому направлено письмо. Это обозначение как будто бы <…> точно соответствует тому типу письменности, которую на здешнем народном языке называют zifera… После того, как мы сделали краткий обзор достижений наших предков, мы будем иметь в виду под такой тайнописью лишь те знаки, с помощью коих мы сообщаем нечто в тайной либо сокращенной форме посвященным, которые должны получить сведения о каком-либо определенном деле. Знаками (notae) же мы будем называть их потому, что они <…> обозначают (notare) буквы, слоги и высказывания <…> прежде оговоренными буквами и вызывают у читателей понимание значений; потому-то тех, кто записывает эти знаки, называют нотариусами (notarii). Если же теперь мы рассмотрим способы их применения, то нам придется констатировать, что они употребляются лишь в таких делах, какие встречаются [нам] в религии и тайных науках. И это для того, чтобы они не профанировались посторонними и теми, для кого соответствующие тайны пока остаются до некоторой степени закрытыми[186].

Ниже делла Порта обнаруживает большую риторическую сноровку, чтобы продемонстрировать цензуре, что его сочинение написано в интересах правящих кругов: