Читаем Археология медиа. О «глубоком времени» аудиовизуальных технологий полностью

Ибо весьма часто необходимо королям (поскольку их представители отсутствуют либо участвуют в заговоре), или другим правителям по другим делам, сообщить наш тайный совет, а дабы письмо не было перехвачено разбойниками, шпионами или наместниками, которые, будучи распределенными по нужным местам, несут свою службу (ведь руки чужих королей и князей простираются далеко), а также дабы не выдать им этот тайный совет, даже при изобилии имеющегося у них в распоряжении времени, <…> то мы ради нашей защиты охотно прибегаем к [тайнописи][187].


Однако в вышедшей 30 лет спустя переработке этого сочинения, приобретшего удобный формат карманной книги, которую можно повсюду носить с собой, делла Порта уже в заглавии пишет, что он имеет в виду, когда говорит о далеко простирающихся руках правителей. В переводе работа называется: «О тайных письменных знаках, или об искусстве передавать собственное мнение (animi sensa) тайным способом, или находить и расшифровывать значения с помощью других вещей»[188]. Для этого уже в Magia II он описал различные способы, как можно доставлять письма друзьям, чтобы их не могли обнаружить третьи лица.

В истории телематики существуют две линии, которые хоть и соприкасаются между собой, но принципиально различны с точки зрения техники и знания о них: с одной стороны, стратегическое устройство и ускорение коммуникации в интересах таких аппаратов доминирования, как церковь, государство, военные или частные корпорации, с другой – развитие культуры взаимопонимания среди друзей, когда договоренность о коде требует не более чем простого соглашения. Для последнего необходимы взаимная чуткость и внимание, а также готовность довериться другому. В одном из писем к Рудольфу II делла Порта предложил диковинный телеграфный метод передачи информации, который чудесно выражает эту основную мысль, прежде всего в силу присущей ему нереализуемости. Этот метод излагается в связи с силами воздействия магнетизма. В «Magia naturalis» делла Порта указал на то, что две иглы компаса могут воздействовать друг на друга через большие расстояния и что таким способом можно доставить письмо весьма отдаленному или даже находящемуся в тюрьме другу. В примере, приведенном для пражского правителя, речь идет о взаимопонимании на расстоянии на основе своего рода кровного братства. Я опущу здесь подробное описание sympathicum, особой мази, которая непременно необходима для проведения эксперимента, и сосредоточусь на модусе взаимопонимания на расстоянии. «Итак, следует взять два новых ножа и смазать их этой мазью от острия и до рукоятки <…> Друзья должны иметь раны на одном и том же месте тела, например на предплечьях. Раны должны оставаться свежими и кровоточить <…> над раной следует нанести два круга, больший и меньший, соответственно размеру раны. Вокруг следует записать алфавит, и притом в одинаковой последовательности ряда, одним и тем же способом, одной величины и одного размера. Если теперь ты захочешь поговорить с другом, ты должен держать нож над кругом, и коснуться желаемой буквы острием ножа – и тогда друг ощутит такой же укол в своей ране. <…> Если я уколю V, то и он почувствует то же самое, а если я затем уколю A, то он опять-таки почувствует это – и так же с каждой буквой в отдельности. Но ножи должны быть смазаны кровью другого: мой – его кровью, а его – моей. <…> И теперь, после того как буквы выстроены в ряд, он сможет узнать твои мысли»[189]

Перейти на страницу:

Похожие книги

Смерть сердца
Смерть сердца

«Смерть сердца» – история юной любви и предательства невинности – самая известная книга Элизабет Боуэн. Осиротевшая шестнадцатилетняя Порция, приехав в Лондон, оказывается в странном мире невысказанных слов, ускользающих взглядов, в атмосфере одновременно утонченно-элегантной и смертельно душной. Воплощение невинности, Порция невольно становится той силой, которой суждено процарапать лакированную поверхность идеальной светской жизни, показать, что под сияющим фасадом скрываются обычные люди, тоскующие и слабые. Элизабет Боуэн, классик британской литературы, участница знаменитого литературного кружка «Блумсбери», ближайшая подруга Вирджинии Вулф, стала связующим звеном между модернизмом начала века и психологической изощренностью второй его половины. В ее книгах острое чувство юмора соединяется с погружением в глубины человеческих мотивов и желаний. Роман «Смерть сердца» входит в список 100 самых важных британских романов в истории английской литературы.

Элизабет Боуэн

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство
Александр Абдулов. Необыкновенное чудо
Александр Абдулов. Необыкновенное чудо

Александр Абдулов – романтик, красавец, любимец миллионов женщин. Его трогательные роли в мелодрамах будоражили сердца. По нему вздыхали поклонницы, им любовались, как шедевром природы. Он остался в памяти благодарных зрителей как чуткий, нежный, влюбчивый юноша, способный, между тем к сильным и смелым поступкам.Его первая жена – первая советская красавица, нежная и милая «Констанция», Ирина Алферова. Звездная пара была едва ли не эталоном человеческой красоты и гармонии. А между тем Абдулов с блеском сыграл и множество драматических ролей, и за кулисами жизнь его была насыщена горькими драмами, разлуками и изменами. Он вынес все и до последнего дня остался верен своему имиджу, остался неподражаемо красивым, овеянным ореолом светлой и немного наивной романтики…

Сергей Александрович Соловьёв

Биографии и Мемуары / Публицистика / Кино / Театр / Прочее / Документальное