Археология. В начале

Антрополог Ричард Ли (1979) провел много лет, изучая племя канг сэн, и собрал много информации для археологов. Археолог Джон Йеллен (1977) работал вместе с Ли, собирая данные о домах и устройстве лагерей, о расположении очагов, информацию о населении и о костных остатках. Йеллен указывал, что лагеря сэн создаются вполне осознанно, создаются укрытия от ветра и очаги, в то же время места для свалок бытового мусора и остатков производства выбираются случайно (см. рис. 14.3). Он выделил общинные зоны в таких стоянках-лагерях, часто расположенные в центре, которые не принадлежат никому конкретно, и зоны семей, расположенные вокруг очагов, принадлежащих отдельным семьям. Общинная деятельность членов лагеря, танцы и первое распределение мяса, например, происходит на общей территории. После такого рода деятельности в археологическом материале остается мало следов. Приготовление и обработка пищи, также как и производство артефактов, обычно происходят возле семейных очагов. В этой части Йеллен указывает на интересные вариации: при производстве у очага иногда принимают участие члены другой семьи; большие шкуры обычно растягивают для обработки вне жилых зон из-за паразитов и плотоядных. Изучение племени сэн показало, что стоит с осторожностью делать, казалось бы, очевидные выводы. Например, о том, что приготовление мяса или колка орехов происходили в специальных местах. В племени сэн разделение видов деятельности по большей части происходило непосредственно в семейных группах. Гипотетически, утверждает Йеллен, возможно использовать кластеры артефактов для изучения развития и эволюции таких социальных структур во времени.

^{Рис. 14.3. Стоянка племени сэн в Ботсване, Южная Африка. На рисунке Джон Йеллен схематически показал места для различных видов деятельности и расположение артефактов}

Начиная с 1984 года археолог Джеймс О’Коннелл зафиксировал вместе со своими коллегами более 70 случаев разделки туш больших млекопитающих охотниками-собирателями племени хэзда на востоке Африки (рис. 14.4). Хэзда охотятся на животных, когда те им попадаются, или поджидают их в специально построенных укрытиях возле источников воды в конце периода засухи. Они очень решительные охотники и преследуют раненых животных в течение нескольких часов или даже дней. При малейшей возможности они также утаскивают мясо жертв у хищников. О’Коннелл зафиксировал от 70 до 80 крупных охотничьих трофеев в год на один лагерь. На собирание тратится от 40 до 60 человеко-дней, а на сбор падали уходит от 15–20 % всего времени. Исследователей интересовали главным образом распределение времени, выбор пищи, распределение пищи, поэтому они методично фиксировали месторасположение лагеря, расстояния до жилых баз, методы добычи, состояние туш, детали их разделки, пол и возраст участников деятельности. Кроме того, в каждом месте, где это было возможно, они собирали всеобъемлющий археологический материал, включая расположение разломанных костей и оставленные артефакты.

^{Рис. 14.4. Группа археологов и антропологов фиксирует детали успешной охоты охотников-собирателей хэзда на севере Танзании. Данные подобных исследований представляют большую ценность при интерпретации археологического материала о доисторических охотниках-собирателях}

В ходе изучения хэзда были получены многочисленные существенные этноархеологические данные, которые подвергли сомнению предположения археологов в отношении мест, где охотники-собиратели убивали животных. Группа О’Коннелла обнаружила, что 75–80 % крупных млекопитающих, убитых хэзда, не были представлены в их выборках костей вследствие особенностей охоты и разделки туш. Более того, в большинстве доисторических мест убиения животных раскопки проводились не в крупном масштабе, в то время как многие места разделки туш у племени хэзда занимают большие территории, охотники часто бродили по ним в поисках затененного места. Иногда кости разных животных оставляли в разных местах. Расчленение костей происходит по похожей схеме, занимаются этим люди или плотоядные — сначала конечности, затем позвоночник. Различия в этом связаны скорее с анатомией отдельных животных, чем с намеренным культурным выбором. Находки, сделанные среди хэзда, подвергают сомнению многие интерпретации разделки туш животных и говорят о важной роли этноархеологии и теории средней дистанции (О’Коннелл и другие — O’Connell and others, 1992).