Архимаг

– Всякий раз, когда у наших ворот появляется представитель Мифрил Халла, мы слышим просьбы о помощи, – проворчал маркграф Девастул, когда Бренор и король Эмерус объяснили цель своей экспедиции. Серьезный разговор начался после утомительной официальной встречи, во время которой прозвучало столько фальшивых любезностей и прочей лицемерной чуши, сколько Бренор не слышал за всю свою жизнь. – Вы хотите, чтобы я предоставил дворфам Мирабара полную свободу присоединиться к вашему… походу? Ведь цена его для Мирабара будет слишком высокой, и вы, естественно, это понимаете. Неужели твердыня Фелбарр, твердыня Адбар и Мифрил Халл предложат мне возместить материальный ущерб? А ведь я понесу убытки в то время, пока мои верные подданные будут где-то далеко играть в войну со старым королем, молодым военачальником – кем бы ты ни был – и воинами Адбара, король которого так высоко ценит эту экспедицию, что даже не снизошел до личного участия в ней!

Советники, окружавшие маркграфа, а также новая хранительница скипетра рассмеялись над невероятным предположением, которое только что озвучил Девастул. Мирабар был богатым городом, его лорды и их жены купались в роскоши. И все это – в немалой степени благодаря тому, что на людей работала целая армия почти две тысячи трудолюбивых дворфов.

– Мои родичи, которые живут здесь, в Мирабаре, потомки дворфов королевства Делзун, – заявил Бренор. – Я вот думаю, что они немало разозлятся на тебя, если ты откажешь им в возможности отправиться отвоевывать свой древний дом. Жар Гаунтлгрима течет в крови каждого дворфа, и надежда найти его веками жила в мечтах каждого дворфа. А теперь я его нашел, и поэтому мы должны забрать его себе.

– О, разумеется, а ты – рожденный во второй раз король Бренор Боевой Молот, – ухмыляясь, произнесла хранительница скипетра, которая явно не верила молодому дворфу.

– Да! И Гаунтлгрим – это выбор любого дворфа, и каждый дворф, где бы он ни родился, где бы он ни провел свою жизнь, именно его считает своим родным домом, – добавил Эмерус, и все различили в его голосе неприкрытый гнев. – Я ради него отказался от короны. Или в моей личности ты тоже сомневаешься?

– По крайней мере мы сомневаемся в том, что ты находишься в здравом рассудке, – дерзко произнесла хранительница скипетра, и Рваный Даин, сидевший рядом с Эмерусом, потянулся к оружию.

– Разумеется, нет, поскольку я прекрасно тебя знаю, король Эмерус, – возразил маркграф Девастул. – С другой стороны, меня ставит в тупик твой… э-э… поступок. Ваш поход представляется мне крайне неблагоразумным предприятием, особенно так скоро после окончания войны. Разве ты со мной не согласен?

– То, что произошло вчера, не имеет значения, – ответил Эмерус. – Сегодня перед нами открыты новые дороги.

– Вы оставили свои крепости, и теперь они уязвимы…

– Орки ушли и больше не вернутся, – перебил маркграфа Бренор, и по голосу его можно было догадаться о растущем раздражении. – Болотам нанесли громадный ущерб, но скоро все вернется на круги своя, а в дворфских крепостях осталось достаточно воинов, чтобы отразить любое нападение.

– А двух королей, Эмеруса и Бренора, не будет, чтобы командовать армиями, если кто-то действительно нападет на них, – сказала хранительница скипетра.

– Двум королям мы нашли замену, – пояснил Эмерус. – Довольно насмешек и оскорбительных намеков, добрая женщина. Мы твердо намерены идти в Гаунтлгрим и не нуждаемся в твоем разрешении. Мы остановились здесь потому, что хотели дать вашим дворфам возможность присоединиться к нам. Я уверен, об этом походе мечтает каждый парень и девчонка Делзуна…

– Но вы не оставили без охраны ни Фелбарр, ни Адбар, ни Мифрил Халл! – воинственным тоном перебил его маркграф Девастул, и разговор прервался.

– Мы взяли с собой четыре тысячи воинов, – ответил Эмерус после непродолжительной паузы.

– Почему четыре? Почему не двадцать тысяч воинов из Адбара, семь из Фелбарра, пять тысяч из Мифрил Халла? – возмущался Девастул. – Ведь я правильно назвал цифры? Вы могли бы пройти мимо Мирабара с тридцатитысячной армией, но вы приходите ко мне с четырьмя тысячами и просите меня лишить город дворфов-ремесленников, каждый из которых на счету? Разве горны Адбара остыли? Разве в Фелбарре больше не стучат кузнечные молоты? Разве в рудниках Мифрил Халла больше не слышно звона кирок? Что это, попытка отвоевать Гаунтлгрим или хитрость, цель которой получить экономическое превосходство над городом-соперником?

– Ба, да ты действительно из рода Эластула, как я погляжу, – фыркнул Бренор. Как обычно, потомки еще тупее предков.

Кое-кто стукнул кулаком по столу, телохранители Девастула незаметно подобрались ближе, и на несколько секунд всем показалось, будто сейчас между людьми и дворфами начнется драка. Но уверенный голос, раздавшийся вдруг с дальнего конца стола, мгновенно заставил присутствующих успокоиться. Здесь явно была замешана магия.