Архипелаг двух морей

Далее В. А. Литинский скрупулезно изучил карту донных осадков морей Лаптевых и Восточно-Сибирского, составленную нашими морскими геологами Ю. П. Семеновым и Е. П. Шкатовым, и обратил внимание на участки размыва и перемыва донных отложений, иными словами, на зоны активного действия волновой абразии в условиях мелководья, сегодняшнего или совсем недавнего. Один из таких участков, оказалось, располагается на месте бывших островов Семеновского и Васильевского, причем площадь его соизмерима с площадью Котельного и Земли Бунге, вместе взятых, а три других лежат к северу от островов Анжу, на расстоянии от них пятьдесят пять — семьдесят пять километров. При этом азимуты, взятые на два из этих участков, соответствуют направлениям, указанным когда-то Я. Санниковым. Третий располагается точно по азимуту, по которому Э. В. Толль сначала наблюдал «горы» (с учетом поправки В. А. Литинского), а в 1901 году с борта «Зари» обнаружил банку глубиной шестнадцать метров.

Наконец, при анализе геофизических данных к северу от острова Котельный был выделен интенсивный максимум поля силы тяжести, далеко вытянутый в меридиональном направлении. Он отвечает блоку древнего фундамента шельфа, перекрытого лишь тонким чехлом молодых морских осадков. Это значит, что блок имел устойчивую тенденцию к поднятию, которое только в недавнем прошлом сменилось погружением. Участок отличается повышенной тектонической активностью, в последние годы здесь было зафиксировано несколько землетрясений. Правда, интенсивность их невелика, только высокочувствительные сейсмографы смогли почувствовать толчки.

Теперь можно считать доказанным, что к северу от островов Анжу по азимутам, которые называли Я. Санников и Э, В. Толль, недавно — не в геологическом, а в данном случае в обыденном смысле слова — существовали острова, и путешественники могли видеть их.

Видели ли они сами острова или нагромождения торосов на отмелях, образовавшихся на месте недавно исчезнувших островов? На этот вопрос мы никогда не получим ответа.

Но мы далеко ушли от проблемы мамонта — главного «героя» этой главы.

И все-таки почему они вымерли?

Профессор Н. К. Верещагин в статье о раскопках «Мамонтова кладбища» на реке Берелех близ Чокурдаха написал не без иронии: «Рассуждениям о мерзлых трупах мамонтов в Сибири отдали дань почти все натуралисты, бывавшие на сибирском севере, и каждый стремился выдвинуть свое, оригинальное толкование». Я не хотел бы пополнить собой список этих натуралистов. Но есть смысл проанализировать различные концепции.

Почему вымер исполинский зверь, хорошо приспособленный к холоду, не боявшийся хищников и не имевший «экологических конкурентов», то есть претендентов на ту же экологическую нишу?

Сейчас никто всерьез не думает, что гибель «мамонтового комплекса» была единовременным, катастрофическим актом или что трупы принесены невесть откуда некими стихийными силами. Животные жили именно там, где теперь мы находим их останки, и вымерли более или менее постепенно вследствие естественных причин. Э. В. Толль считал: «Раздробление материка и появление холодных морских течений изменили климат. Одновременно с понижением суши уменьшились скопления снеговых масс, тогда как холода увеличились. Флора погибла, и от животных была отнята возможность свободно бродить по обширным пространствам». По поводу «увеличения» холодов мы поговорим специально, а резкое сокращение ареала, то есть потеря возможности миграции, расселения, перехода в места с более подходящими условиями существования, могло оказаться губительным не только для одного какого-то вида, но и для целого биоценоза, целой группы тесно связанных между собой животных. Значит, «раздробление материка»? Однако животные вымерли как на островах, так и на материке, где ареал оставался достаточно большим…

К. А. Воллосович полагал, что основная причина гибели животных — превращение полярной степной равнины вследствие таяния и размыва «нижних» льдов в страну с изрезанным рельефом, с интенсивным развитием глубоких ледниковых котловин. На склонах котловин, считал Воллосович, произрастала обильная травянистая растительность, привлекавшая мамонтов, а у подножия склонов скапливались потоки текучей грязи, в которых и вязли неповоротливые многотонные гиганты.