Архипелаг Грез

– Вы с Фертином очень похожи. Когда меня здесь нет, я полноценный человек: живу, работаю, летаю в командировки. Я – представитель крупной компании, строю карьеру. У меня неплохая зарплата, на основе моих решений вкладываются крупные суммы. Но стоит только приехать домой – и я снова ноль, никто. Слабый пол, принадлежность для секса. Фертин стремится заполучить мою душу, вы – тело. Теперь он отказывает мне в праве на самостоятельность, а вы отвергаете. Вот лучше, возьмите.

И она сунула ему в руки фрукт.

– Да спасибо, я не хочу.

– Берите. Здесь нет воды.

Он неохотно принял угощение. Не оставалось сомнений: она ненормальная. Шильд ничего не понимал, кроме одного: чем дольше находишься в этом доме, тем сильнее уходит почва из-под ног. Он ведь ничего плохого не сделал, даже в мыслях.

– По-моему, мне пора.

– Счастливой дороги, – покорно проговорила Аланья, глядя в сторону. – Только разделите со мной напоследок фрукт примирения. Для меня это важно.

– А для меня – нет, простите.

Шильд устремился к калитке в стене, огораживающей сад. Он начисто позабыл о фрукте, который держал в руках.

Навстречу вышел слуга.

– Чем я могу быть полезен, сэр?

– Спасибо, ничего не надо. Я уезжаю.

– Мадам Мерсье отдыхает и до вечерней трапезы просила ее не беспокоить.

– Да, я понимаю. – Поведение слуги вызывало у него смутную тревогу: тот замер посреди дороги и, похоже, не собирался уходить. – Будьте добры, передайте мадам Мерсье еще раз мои соболезнования и объясните ей, что я не смог остаться на ужин – мне нужно успеть на паром.

– Будет сделано, сэр, – ответил слуга, однако с места так и не сдвинулся.

– Вы что-то еще от меня хотите?

– Нет, сэр, ничего. Не желаете ли прогуляться по саду или пойдете в дом к другим гостям?

– Нет, мне надо ехать.

– Боюсь, это невозможно, сэр. Я уже объяснил про мадам Мерсье.

– А я объяснил про паром.

Хотелось поскорее закончить затянувшийся разговор.

– Мы прекрасно осведомлены о паромах, идущих с острова, сэр.

– Охотно верю.

Шильд оттолкнул слугу и направился к выходу. И тут же из-за стены вынырнули еще двое и преградили ему путь. Без малейшего намека на любезность его водворили обратно, в обнесенный стеною сад.

Единственный человек, с которым Шильд общался и к которому он мог бы теперь обратиться за помощью, была Аланья. Когда он направился к выходу, она оставалась у длинного столика, но за его недолгое отсутствие умудрилась куда-то подеваться.

Он недоуменно вертел головой. Сад был полон кустарников и деревьев, тут и там красовались клумбы, и на всей территории не нашлось бы и места, где можно укрыться. И все же Аланья с другими женщинами исчезли без следа. Кроме тропки, ведущей в джунгли, была лишь одна дорога сквозь ворота, через которые Шильд безуспешно пытался пройти и где препирался со слугой. Скрепя сердце он снова направился к слуге. Тот при его приближении ощутимо напрягся.

– А где же Аланья Мерсье?

– Как я уже вам сказал, мадам Мерсье просила пока ее не беспокоить.

– Но я думал, речь шла о мадам Джильде?..

– Нет, я говорил как раз о мадам Аланье.

Это совершенно не поддавалось пониманию.

– Но ведь Аланья Мерсье только что была здесь, в саду.

– Меня просили лишь передать сообщение, сэр, что я и сделал.

– А куда подевались все остальные гости?

– Они на время зашли в особняк. Меня попросили проследить за тем, чтобы вы оставались в саду. Я могу что-нибудь для вас сделать, сэр?

– Нет!

И Шильд вновь направился в сад, восхитительный сад, обнесенный высокой стеной. Помимо слуг, которые словно не обращали на него ни малейшего внимания, он оказался здесь в полном одиночестве. Он бродил по лужайке, и ему казалось, что за ним следят из-за каждого угла. Солнце палило немилосердно.

Высоко над головой пролетел реактивный самолет и заложил вираж вправо, оставив в ослепительной синеве белый след конденсата.

Через час Шильду стало невмоготу. Какое-то время он просидел в тени веранды, но жара нарастала, а пить по-прежнему было нечего. Он буквально сходил с ума от жажды и жары. Из слуг оставались два стражника у ворот, а на сервированных к следующей трапезе столах не было ни еды, ни питья. Шатры-уборные разобрали и унесли. Во всем саду не нашлось ни садового шланга, ни краника, ни разбрызгивателя. Полной загадкой стало внезапное исчезновение Аланьи с компанией. Судя по всему, здесь имелся укрытый от постороннего глаза вход в дом. Впрочем, обойдя всю округу, Шильд ни на дюйм не приблизился к разгадке.

Наполовину съеденный фрукт, что Аланья подобрала в джунглях, так и лежал на тарелке. Несмотря на заверения, что он сказочно утоляет жажду, Шильд откладывал пробу на последний момент. Что-то его удерживало, какой-то смутный, неосознанный страх.

Однако терпению приходил конец. Когда жажда перешла всякие разумные пределы, Шильд пересек лужайку и попросил у привратников воды. Те ответили безучастным молчанием.

После этого Шильд окончательно укрепился в подозрении, что, по сути, попал в плен.