Архипелаг Грез

Для племени, одержимого безопасностью своей частной жизни, вполне разумно следить за перемещениями людей, находящихся в непосредственной близости от их долины. И если допустить, что катарийцам каким-то образом удалось приобщиться к новейшим технологиям слежки, то у них есть дополнительная возможность отгородиться от внешнего мира.

Вполне себе жизнеспособная версия. По признанию самого же Пэррена, пещерными дикарями их не назовешь – это подтвердит любой, кому хоть раз довелось вступать с ними в контакт. Катарийцы, путешествовавшие в любую из северных стран, обнаруживали блестящие способности по части науки и технологий и отличались редчайшим умением проникать в суть вещей. Пэррен обмолвился, что катарийцы – настоящие мастера по части естественных наук. В таком случае им ничего не стоит создать дубликат той же «стекляшки».

И тогда им сам бог велел держать под колпаком ближайшего соседа. Во-первых, он живет очень близко, во-вторых, из его башни открывается прекрасный вид на поселение. Неудивительно, что по всему дому разбросаны немаркированные трансмиттеры.

В тот же день, дождавшись отъезда Дженессы, Ордиер вооружился детектором и просканировал каждую комнату, облазил все углы. В жилых помещениях он обнаружил не меньше дюжины; на террасе, в саду, у бассейна ими было усеяно все. Находки он спрятал в непроницаемый футляр. Коробка наполнилась уже на две трети.

Если принять за данность, что его выводы в общем и целом верны, что же выходит? Катарийцы знают и о башенке, и о таинственной слежке?

В таком случае легко объясняется то, что тревожило его все это время: что все это представление разыгрывалось исключительно для него.

При обычных обстоятельствах у катарийцев вообще не было бы повода подозревать, что он находится в башне. Но вот незадача. Он замечает на плантациях юную катарийку и проявляет к ней интерес. Тут же она становится главным действующим лицом постановки. Случайное совпадение? Или его пристальное внимание стало неким решающим фактором?..

Начало ритуала неизменно совпадало с тем мигом, когда он оказывался в потайной нише. Ни разу не доводилось ему приходить в полный разгар событий – он фактически появлялся всегда только к началу. Арена располагалась так, что ему не просто открывался обзор, ее, казалось, специально разместили на возвышении, чтобы все было отчетливо видно. Главная героиня всегда стояла к нему лицом, и никакая деталь постановки не могла ускользнуть от его глаз.

До сей поры Ордиеру попросту не приходило в голову искать всему этому разумное объяснение. Выходит, катарийцы за ним наблюдают и ждут его, и делают ради него постановку… Непостижимо.

Впрочем, все рассуждения натыкались на один неоспоримый факт: эти люди терпеть не могли наблюдателей, так с чего бы им вдруг поощрять какой бы то ни было интерес к себе?

Отягощенный мыслями, теряясь в догадках, Ордиер на четыре дня забросил восхождения на башню. Еще недавно ему нравилось думать, что юная катарийка – особый дар, сексуальное подношение. Он любил об этом помечтать, предаваясь эротическим фантазиям, но к такой связи мечты и реальности был не готов.

Ведь если принять это как данность, придется принять и то, о чем он только грезил: та девушка его знает, она его возжелала и избрана для него катарийцами.

Так тянулись за днями дни.

Дженесса странной задумчивости друга не замечала, ее голова была полностью занята проектом Пэррена. Днем Ордиер слонялся по дому, перебирая книги и пытаясь сосредоточиться на домашних делах. Ночи, по обыкновению, проводил с Дженессой – бывало, она наведывалась к нему, бывало, он к ней. В постели с Дженессой, особенно ближе к моменту развязки, он представлял себе прекрасную незнакомку. Она лежала, распростертая на ложе из алых лепестков. Ее прозрачное одеяние было местами разорвано, местами подоткнуто под голое тело. Обнаженная, она распахивала согнутые в коленях ноги и в ненасытном порыве тянулась к нему губами. В глазах застыло смирение, а кожа была теплой и шелковистой на ощупь.

Ее приготовили в дар – приди, наконец, и возьми.

На пятый день Ордиер проснулся с четким осознанием, что решение найдено.

Под боком мирно посапывала Дженесса. Глядя на зайчиков, что отбрасывал первый солнечный луч, отраженный от легкой ряби на водной глади бассейна, он вдруг все осознал. Он давно уже чувствовал себя неким избранником, но до сих пор не находил в себе сил это признать.

И лишь теперь понял, почему, как так вышло. Еще до отъезда ему несколько раз доводилось встречаться с представителями катарийского племени, и в ту пору у него не было повода таиться и скрывать от людей, что он имеет непосредственное отношение к «стекляшкам», крохотным камерам внешнего наблюдения. Катарийцы уже тогда знали, кто он такой и чем занимается, так почему бы им не знать этого и сейчас? Им многое про него известно: где живет, с кем и как.

Все это время, вплоть до нынешнего прозрения, Ордиера страшила сама эта мысль, ведь тогда он оказывался безвольной куклой в чужих руках. Осознание своей роли принесло ему долгожданное облегчение.