Архипелаг исчезающих островов. Поиски литературной среды и жизнь в ней

Дорогой Гена! Получил Ваше письмо и сразу же отвечаю. Спасибо за разнообразную и, в общем-то, приятную информацию. Со своей стороны, могу сообщить, что сборник Стругацких «Неназначенные встречи» вышел-таки, невзирая ни на какие происки недругов. Пока у меня только один экземпляр, а как только будет больше, немедленно вышлю Вам. Сборник красиво издан, выглядит вполне солидно, вызывает у меня злорадно-мстительные чувства («наша взяла!»), но читать его мне категорически не хочется — тошнит. Цена победы — наверное, любой.

В Лендетгизе свалили наконец директора. Теперь все прижали уши, ждут, кого назначат. Слухи ходят стадами, а толком никто ничего не знает. У меня же в мозгу крутятся непрестанно бессмертные строчки из Михаила Евграфовича: «Предшествовавший начальник дал вам язвы, аз же дам ти скорпионы!» Судьба сборника молодых решится, надо думать, новым директором. Пока же перспективы не ясны.

На семинаре, как Вы, вероятно, помните, был объявлен в прошлом году новый конкурс на остросюжетное произведение под девизом «Приключение с продолжением». Как я и опасался, задание оказалось семинару не по зубам. Ни одного стоящего произведения до сих пор не подано. Завязли, завязли семинаристы в дебрях психологии, социологии, философии и пр. Сюжет им не по зубам-с! А без сюжета — какая может быть фантастика? Правда, кое-кто грозится, что все, мол, впереди, мы еще покажем!.. Что ж, дай бог…

Мы с Аркадием все ходим около новой повести. Она возвышается над нами как гора дьявольски неприступного и неприветливого вида. А лезть надо!

Желаю и Вам того же, Ваш — Б. Стругацкий.

(От Аркадия Стругацкого)

Москва, 19 декабря 1979.

Милый, дорогой Гена! Примите мои самые искренние соболезнования. Насчет вины — это я понимаю, мучаюсь тоже: три месяца назад умерла наша мама. Мучаюсь, как и Вы, как любой. Однако и наш последний путь неотвратим, а мой, например, и совсем не за горами…

Ладно, не будем об этом. Прошу прощения, что долго не отвечал Вам, в Москве идет глухая, но очень активная драка за фантастику. Думал написать Вам, когда хоть что-нибудь прояснится, но положение остается напряженным и бог знает, когда выяснится, а тут подоспело Ваше новое письмо с бандеролью. Бандероль немедленно забрала себе Бела Григорьевна Клюева, так что я даже не знаю, что у Вас там, а письмо я от нее спрятал. (Случилось так, что мы с Клюевой принимали одну переводчицу из США, а потом приехали ко мне — она очень любит мою жену, — а тут Ваша бандероль, она и впилась…)

О «Соавторе». Мне эта вещь очень понравилась, хоть и грешит она, на мой взгляд, некоторыми элементами штампа — в тех ее местах, где идет речь о появлении (вернее, проявлении) Чужого. Не по сути диалогов героя с Чужим (они очень интересны), а именно по атрибутике. Ну да это мелочи. Я взял эту повесть в сборник для «Московского рабочего». Но здесь обнаружилась беда: это издательство категорически не публикует иногородних, оно вообще подчиняется не Госкомиздату, а горкому партии. Если удастся отстоять в сборнике рубрику «Гости Москвы», то она там пойдет. Если же нет, тогда «Соавтор» будет включен в сборник «Молодой гвардии», за который мы начинаем битву.

Книгу, которую Вы прислали⁷³, читал раньше, за что и полюбил и оценил Вас впервые. Сердечно рад иметь ее в своей библиотеке.

Письмо это посылаю вместе с нашей книгой, хотя говорят, что на почте книги ужасно воруют. Но раз Ваша дошла, так и наша должна дойти.

Жму Вам крепко руку, искренне Ваш — А. Стругацкий⁷⁴.

(От Аркадия Стругацкого)

15 мая 1980.

Милый Геннадий! Получил Ваше письмо. Ну что тут скажешь? Выругался матерно (шепотом), облегчил душу, а толку никакого. Все скверно. Все благие порывы и начинания нашего Совета очевидно пошли прахом из-за нерешительности или напуганности С. Абрамова. Ваши известия об ударе из Роскомиздата — только завершающий штрих отвратной картины, как говорилось в старых романах.