Архипелаг исчезающих островов. Поиски литературной среды и жизнь в ней

Мы утерлись и думали, что на этом все кончится, ан нет. Вдруг — небывалое дело! — в издание ОО в Детгизе вмешалась цензура. Вообще говоря, цензура вмешивается крайне редко и требует, например, убрать номерные автомобильные знаки, упомянутые в тексте, или, скажем, планету Уран, или еще какой-нибудь бред вроде этого. Теперь же Главлит пошел на ОО стеной. Сначала заявлено было, что вообще не может быть речи об опубликовании. Потом позиция была смягчена, и был дан список более чем 300 (!) поправок — от отдельных слов до целых страниц, которые надлежало выбросить. Можно было только догадываться, что они хотели сделать Саракш как можно более непохожим на Землю, а поэтому надо было упразднять землеподобных животных, земные термины и т. д. А Детгиз — со своей стороны — внес предложение сделать Максима немцем. Так Ростиславский превратился в Каммерера. (Гораздо более жалко Неизвестных отцов, превратившихся по категорическому требованию Главлита в Огненосных Творцов.) В общем, мы учли тогда 240 замечаний, и повесть, хоть и с запозданием, но вышла.

С «Жуком» проблем почти не было. Правда, первое издание его в лениздатском сборнике редактировали два идиота, которым приходилось объяснять, что такое кроманьонец, и один из них вбил себе в голову, что стишки «стояли звери…» — это парафраз какой-то песенки гитлерюгенда; откуда эта идея взялась и кто ее породил, мне выяснить не удалось. Так что пришлось текст песенки слегка изменить, а эпиграф убрать совсем.

«Волны» вообще прошли в журнале без хлопот. Но, правда, они еще ни разу не издавались в книжке. Так что — посмотрим.

Для альманаха НФ (Вашего) всячески рекомендую Вам: В. Рыбакова, А. Столярова, А. Измайлова, С. Логинова, Н. Галкину, А. Щеголева. У всех у них найдутся хорошие вещи, способные сделать честь любому альманаху.

Желаю удачи, Ваш Б. Стругацкий.

(От Бориса Стругацкого)

Ленинград, 18 августа 1988.

Дорогой Гена! Только что вернулся в Ленинград и спешу ответить на Ваши вопросы.

1. Фотографии тех времен если и сохранились где-нибудь в семейных альбомах, то — совершенно любительские и в типографии их не вытянуть. Могу прислать только более или менее современные — пяти-, десятилетней давности.

2. «Спонтанный рефлекс» у меня не сохранился. Он был опубликован, помнится, в «Знание — сила», так вот, ни одного номера я у себя не нашел. А зачем он Вам? Единственное его достоинство — что был это, кажется, чуть ли не первый в СССР рассказ о разумном кибере, а в остальном — жуткая ведь бодяга: завязка — кульминация — развязка — объяснение. Возьмите уж лучше «Извне» (повесть, разумеется) — там хоть исходная идея красивая: первые пришельцы на Земле — автоматы. До этого тогда никто, даже американцы, по-моему, не додумался.

3. Теперь об атмосфере тех лет. Связно писать об этом — значит потратить не час времени, а гораздо больше. Поэтому я предпочел бы отвечать на конкретные вопросы. Некоторые Вы задали. Отвечаю:

— Писать фантастику мы начали потому, что любили (тогда) ее читать, а читать было нечего — сплошные «Семь цветов радуги»⁸. Мы любили без памяти Уэллса, А. Толстого, Чапека, Конан Дойла, и нам казалось, что мы знаем, КАК надо писать, чтобы это было интересно читать. Было (действительно) заключено пари с женою А[ркадия] Н[атановича], что мы сумеем написать повесть, точнее — сумеем начать ее и закончить, — так все и началось. «Страна багровых туч» после мыканий по редакциям оказалась в Детгизе, в Москве, где ее редактировал Исаак Маркович Кассель после одобрительных отзывов И. Ефремова (который уже тогда был Ефремовым) и Кирилла Андреева, который сейчас забыт, а тогда был среди знатоков и покровителей фантастики фигурой номер один.

— В Детгизе нам покровительствовал главным образов К. Андреев — именно он принял на ура «Возвращение» и вообще всячески нас продвигал. А среди журналов главную роль сыграл «Знание — сила», но об этом лучше расскажет А. Н. — он с ними тогда контактировал. Чуть позже (уже в 60-х) нас взяла под крыло тогдашняя «Молодая гвардия», т. е. Белочка Клюева и Сергей Жемайтис. А Иван Антоныч в те времена очень к нам хорошо относился и всегда был за нас. В Ленинграде нас поддерживали тогда Дмитревский, работавший в «Неве», и Брандис — в то время чуть ли не единственный спец по НФ. Правда, Дмитревский так и не опубликовал нас ни разу, а Брандис все время упрекал Стругацких, что у них «машины заслоняют людей», однако же оба они были к нам неизменно доброжелательны и никогда не забывали о нас в тогдашних статьях своих и обзорах.