Архипелаг Исчезающих Островов (Повести о Ветлугине - 1)

А разводья делались все уже, поля сдвигались теснее, возможностей для маневрирования оставалось все меньше.

"Лед - семь баллов", - занес Сабиров в вахтенный журнал. Это означало, что участок моря впереди "Пятилетки" покрыт льдом примерно на семьдесят процентов всей его площади.

- Маре конгелатум, - сказал Союшкин задумчиво.

Я оглянулся. Он стоял на палубе, сгорбившись и опустив наушники пегой шапки.

- Море? Какое море? - спросил Сабиров.

- Я говорю: маре конгелатум - "застывшее море". Так римляне называли Ледовитый океан, плавучие льды.

- Ну а мы их назовем иначе: попутные льды! - ответил я. - Вы ведь знаете, что нам со льдами по пути?

"Пятилетка" продвинулась немного и остановилась, упершись форштевнем в торосистый лед.

Корабль сделал еще несколько усилий. Нет! Льды были слишком сплоченными. Пора было стопорить машины. К чему зря расходовать горючее? Пусть плавучие льды сделают за нас хотя бы часть работы.

Напролом надо было идти, пока льды двигались навстречу. Теперь корабль включился в общий дрейф льдов, потому что тот был попутным.

И Сабиров, раскрыв вахтенный журнал, вывел своим бисерным, убористым, так называемым штурманским, почерком:

"В 15:40 на таких-то координатах, войдя в тяжелые льды, корабль временно прекратил активное плавание и начал дрейф со льдами в общем направлении на NW".

Вот какой кружной путь проделали мы в Восточно-Сибирском море: вошли в его западные ворота, прошли южной окраиной вдоль материка, поднялись на северо-восток и, наконец, севернее острова Врангеля, включившись в общий поток дрейфующих льдов, начали продвигаться к цели над самым материковым склоном!..

Очень важно правильно поставить корабль во льдах. Опаснее всего попасть на линию сжатия, в разводье, края которого сходятся и расходятся, как снабженные острыми зубами челюсти. Танкер "Ямал", по словам Сабирова, затонул именно в такой ледяной западне.

Очень долго Федосеич не мог остановить свой выбор на каком-либо поле. Ни одно из них не удовлетворяло его придирчивый вкус.

Наконец капитан решился. Я согласился с его выбором.

Мощным рывком "Пятилетка" пробила перемычку и пошла к ледяной "пристани", у которой и ошвартовались.

Механик со скучающим лицом, вытирая замасленные руки паклей, поднялся на мостик. Палуба больше не подрагивала под ногами. Машины были застопорены.

Вместе со льдами нас незаметно уносило на северо-запад.

Похоже было, будто попали в весенний ледоход. Только река размахнулась здесь почти во всю ширь океана. И течение ее было вялым, неторопливым.

- Колумбу, пожалуй, веселее было, Алексей Петрович, - сказал Сабиров, усмехаясь. - Пассаты вмиг его домчали. А нас когда еще до земли дотянет!

Говорят: ветреный - в смысле непостоянный. Это неверно. Есть постоянно дующие ветры, "работающие" изо дня в день с точностью отрегулированного механизма. К их числу принадлежат пассаты. В эпоху парусного флота мореплавателю было достаточной "поймать" пассат в паруса, чтобы тот проворно доставил его на место назначения - через весь океан к берегам Америки.

И над Полярным бассейном в определенное время года преобладают ветры постоянных направлений. Они вместе с морскими течениями и увлекают за собой плавучие льды.

Мы плыли с их "помощью" очень медленно.

Кончилось время, когда вахтенный командир бодро докладывал: "Ход двенадцать узлов, товарищ начальник экспедиции!" С плавучими льдами корабль делал едва пять-шесть миль, и не в час, а в день!

Да, двигаться с пассатами было, наверное, веселей!

Но для нас и пять-шесть миль были хороши. Во всяком случае, мы двигались почти вдвое быстрее Текльтона, который побывал в этих местах за много лет до нас.

С той поры в Арктике произошли большие перемены.

Началось ее потепление. Дрейф льдов значительно ускорился.

Мы прикинула с Андреем. Выходило, что если дрейф будет продолжаться тем же темпом и ничто не задержит нас, то через две недели "Пятилетка" очутится на самом пороге "белого пятна". Тут-то и потребуется от ледокола вся его мощь, чтобы вырваться из потока попутных льдин и напрямик, своим ходом, пробиваться внутрь "пятна", к таинственной земле-невидимке.

"Если ничто не задержит..." Но Восточно-Сибирское море не считалось с нашим графиком.

Следующий день отмечен записью в вахтенном журнале:

"В 4 часа ветер совершил поворот на 180 градусов и подул с северо-запада".

Некоторое время льды по инерции продолжали двигаться в прежнем направлении, но с каждым часом все медленнее. Мы с тревогой отмечали возрастающее падение дрейфа.

Однако в семнадцать тридцать снова задули попутные ветры, и вся неоглядная, изрезанная разводьями, искореженная сжатиями, с торчащими зубьями торосов ледяная пустыня возобновила свое прежнее торжественное медлительное движение на северо-запад.

Мне вспомнился жестяной чан, в котором под трескотню вентиляторов подскакивали на игрушечных волнах мелко нарезанные клочки бумаги.

Теперь "чан" раздался вширь, где-то в тумане терялись его "стенки", и мы с Андреем медленно плыли внутри его...

5. "СПЕШИТЬ, ЧТОБЫ ЗАСТАТЬ!"

Большую часть своего времени Андрей проводил в штурманской рубке, забившись в уголок у эхолота.