Архитектор пряничного домика

– Мы были очень счастливой семьей, – начала Элиза, – жили в небольшом приморском городке. Мама работала горничной в отеле, папа шофером. А мы с сестрой Анжеликой сопровождали автобусные экскурсии отдыхающих, рассказывали о достопримечательностях, мимо которых группа ехала. На корабликах работали. Иногда нас кто-нибудь индивидуально нанимал. Лика меня на год младше, считай, мы близнецы. И внешне были похожи в молодости. Было лишь одно отличие – у Анжелики шрам на лопатке, его под одеждой не видно. И хорошо, что не заметно, рубец уродливый. Откуда он? Мама нам до восемнадцати лет не позволяла после десяти вечера из дома уходить. Я спокойно к ее приказу относилась, а Лика злилась. Когда сестре исполнилось шестнадцать, у нее любовь с Кириллом вспыхнула, Лика стала тайком по ночам убегать. Вылезет в окно, через забор перемахнет, и гуляй не хочу. Но она всегда в полпятого домой возвращалась. Отец вставал через полчаса на работу, мог что-то заподозрить. Мы в одной комнате жили. Только Лика ускачет, я типа куклу из подушек сделаю, одеялом накрою. Глупые мы были совсем тогда, решили: если родители зайдут ни свет ни заря к нам в спальню, подумают, что старшая спит, с головой накрылась. Но Анжелика всегда к половине пятого была в койке. Я и не волновалась о ней. И вдруг! Из окна шепот: «Элизка, помоги». На часах четыре. Я высунулась в сад. Мамочка родная! Ликуся вся в крови. Она меня увидела, сознание потеряла. Я помчалась к маме. Сестру в больницу отвезли. И что оказалось? Они с Кириллом решили устроиться на пляже, там песок, море шумит. И мягко, и романтика. Да только те, кто у воды день проводит, не всегда бывают аккуратны. Анжелика на спину легла, парень на нее навалился. Кирилл прямо лось здоровенный, вдавил сестру в песок, а в нем «розочка» от бутылки кверху острием закопана оказалась.

Я поморщился.

– Ужасная ситуация.

– Не то слово! – воскликнула Элиза. – Да еще идиот не сразу сообразил, что Лика от боли, а не от страсти кричит. А может, и понял, что ей плохо, но остановиться не захотел. Потом увидел лужу крови и удрал! Сестра еле-еле домой добралась, осколки из нее потом в клинике под наркозом вытаскивали. И остался некрасивый шрам.

Элиза шмыгнула носом и продолжила:

– Прошло несколько лет, и Лика погибла. Она сопровождала экскурсию по морю, кораблик затонул, сестра с ним на дно ушла, хотя очень хорошо плавала. И нашим жильцам из Москвы, тем, кто комнату тогда снимал, тоже не повезло, Сергей Стеклов, глава семьи, погиб. Дочь его, Валя, выплыла. Девушка на воде не очень уверенно держалась, вместе с отцом на ночную прогулку отправилась. Он погиб, она спаслась. На все божья воля. Валентина, никакая пловчиха, выбралась, а Лика, которая как рыба в воде себя чувствовала, погибла. Со Стекловыми еще девочки были, Настя и Светлана. Вторая, дочь Валентины, была совсем крохотная, ее на прогулку ночью не взяли. Анастасия то ли школу закончила, то ли в выпускном классе училась, не помню. Она осталась со Светой, а Валя отправилась с отцом. Анжелика с ними, они ее пригласили вместе отдохнуть, поужинать.

Элиза сложила руки на груди.

– Изуродовало Валентину капитально. Сначала Стеклова в местной больнице лежала, потом ее в Москву увезли. Анжелику мы похоронить не смогли, тела моей сестры не нашли, да и много кого из пассажиров тоже. Мама через год скончалась, отец вскоре за ней ушел. Я осталась одна.

Элиза сделала глубокий вдох.

– Жила я плохо. Семьи не завела, пускала жить отдыхающих. А потом народ стал за границу летать. Да, это дороже, но условия лучше: в номере ванная, туалет. Бассейн, ресторан, дискотека – все тридцать три удовольствия. А у меня что? Старенькие кровати, тумбочка, сортир во дворе, душ там же. Ни интерьера красивого, ни еды на фарфоровых тарелках. А люди сейчас избаловались, раньше за счастье считали у нас пожить. Дом в пяти шагах от моря. А потом нос воротить стали, спрашивать:

– Бассейн есть? Еда, шведский стол? Нет? Нам это не подходит, раз в году отдыхаем, хотим королями погулять.

Я первая поняла, что дело плохо, надо линять, домик продала, купила в Москве на окраине однушку, переехала. Да еще радовалась: успела покупателя найти, соседи время протянули, жилье в цене упало. Но через полгода я поняла, что ступила. Да, в родном городке денег почти не имела, но там друзей много, соседи хорошие, сад с абрикосами, море рядом. Какого хрена я, дура, в злую столицу поперлась? Почему никто из знакомых меня не остановил?

Раскова всхлипнула.