Архитекторы интеллекта. Вся правда об искусственном интеллекте от его создателей

М. Ф.: Но разве риски не растут по мере расширения технологий? Представьте, что грузовики автономно развозят по магазинам продукты и вдруг кто-то взламывает систему и останавливает их движение.

Д. К.: Я согласна, что мы все больше полагаемся на электронные решения, у которых в силу их взаимосвязи возрастает вероятность появления единой точки отказа. Сейчас, чтобы парализовать доставку товаров в магазины, нужно вывести из строя всех водителей.

М. Ф.: Вас беспокоит возможность злонамеренного использования технологии?

Д. К.: Конечно, любая технология может попасть в недобрые руки. Человечество постоянно совершенствует способы убийства себе подобных. Оружие массового поражения появилось довольно давно. Сейчас говорят, например, о биологическом оружии, о возможности создавать новые вирусы, действующие только на представителей определенных групп. И я бы не сказала, что оснащенные ИИ беспилотники-убийцы более опасны, чем люди, которые синтезируют новые штаммы оспы.

М. Ф.: Давайте рассмотрим риски, связанные с сильным ИИ: проблему выравнивания, появление собственной цели и ее реализацию неожиданным для нас или даже вредоносным способом.

Д. К.: Я считаю, что думать обо всех этих вещах несколько преждевременно. Когда в процессе проектирования этой системы мы выясним, из каких ключевых компонентов она состоит, тогда придет время задуматься, как получить самый лучший результат.

М. Ф.: Но этой проблемой уже занимается ряд организаций, например компания OpenAI. С вашей точки зрения, это преждевременные инвестиции?

Д. К.: Компания OpenAI занимается не только этим вопросом. Например, они создают инструменты ИИ с открытым исходным кодом для демократизации доступа к ценной технологии. И мне кажется, что это здорово. На конференции по машинному обучению NIPS 2017 был интересный доклад о том, как машинное обучение усиливает неявные искажения в тренировочных данных до такой степени, что начинают проявляться худшие варианты поведения (например, расизм или сексизм). Вот о чем важно думать уже сейчас, потому что это реальная опасность и нужно искать способ ее устранения.

М. Ф.: Нужны ли сфере ИИ регуляционные меры со стороны правительства?

Д. К.: Скажем так, я думаю, что уровень понимания этой технологии членами правительства в лучшем случае ограничен. Не очень хорошая идея регулировать вещи, в которых не разбираешься.

Кроме того, такая технология, как ИИ, проста в использовании и уже доступна правительствам других стран, которые не обязательно связаны теми же этическими нормами, что и мы. Так что регулирование этой технологии, на мой взгляд, не имеет особого смысла.

М. Ф.: Да, сейчас много говорят о преимуществах Китая, в котором благодаря количеству населения собираются огромные объемы данных, кроме того, там не так сильно беспокоятся о конфиденциальности. Как вы считаете, есть ли у нас риск отстать?

Д. К.: Такой риск присутствует. И если говорить о вмешательстве со стороны правительства, то было бы полезно, если бы на государственном уровне поспособствовали технологическому прогрессу, чтобы поддержать нашу конкурентоспособность. Это инвестиции в науку, образование и конфиденциальность при доступе к данным.

Например, многое можно сделать в сфере здравоохранения. Большинство пациентов с удовольствием предоставит данные для исследований, направленных на борьбу с их заболеваниями. Люди понимают, что даже если они не получат помощи, в будущем это может помочь другим, и хотят в этом участвовать. Но сейчас правовые и технологические препоны, которые нужно преодолеть для распространения медицинских данных, настолько суровы, что зачастую с ними даже не пытаются бороться. Это замедляет поиск способов лечения и другие исследования.

Именно в этой сфере может иметь значение как изменение политики на государственном уровне, так и изменение социальных норм. Например, в одних странах люди подписывают согласие на донорство органов после смерти, а в других – отказ. В обоих случаях есть государственный контроль, но там, где граждане выражают согласие, количество доноров выше. Потому что отказ создает ощущение принуждения. Если использовать подобную систему для обмена данными, новые исследования будут происходить быстрее.

М. Ф.: Вы верите в то, что выгоды от ИИ, машинного обучения и остальных технологий перевешивают сопутствующие риски?

Д. К.: Да. Чтобы уменьшить риски, нужно думать о мерах предосторожности и изменении социальных норм. Если мы откажемся от технологического прогресса, его осуществит кто-то другой, возможно, имеющий не такие мирные намерения. Технологии должны развиваться, а нам нужно думать о механизмах, позволяющих направить их в позитивную сторону.

Дэвид Ферруччи