Архитекторы интеллекта. Вся правда об искусственном интеллекте от его создателей

Д. М.: На самом деле это не так. Думаю, мы на пороге новой промышленной революции. Технологии окажут влияние на бизнес, инновации и прогнозирование, а в некоторых случаях выйдут за рамки когнитивных способностей человека. Наши исследования в MGI показывают, что влияние будет несомненно положительным.

Экономика преобразуется за счет повышения производительности и появления новых товаров, услуг и бизнес-моделей. Развитие ИИ откроет перед людьми возможность реализации собственных амбиций в совершенствовании мира через участие в проектах, позволяющих по-новому взглянуть на общественные проблемы и технологии. А исчезновение ряда рабочих мест будет скомпенсировано появлением новых.

М. Ф.: То есть вы считаете, что итоговое влияние будет позитивным, несмотря на трудности перехода?

Д. М.: Спрос на рабочую силу будет всегда. Кроме того, ряд факторов спроса никуда не исчезнет в ближней и среднесрочной перспективе. К таким факторам, например, относится рост благосостояния во всем мире, благодаря которому все больше людей начнет принадлежать к среднему потребительскому классу. Также произойдет трансформация рабочих мест, потому что технологии смогут дополнить рабочий процесс.

Проблема в относительных величинах этих трех процессов – исчезновения рабочих мест, возникновения новых и трансформации. Согласно нашим исследованиям, количество появившихся рабочих мест превысит число исчезнувших. Разумеется, этот вывод основан на ряде допущений, но все равно остается вопрос: с какими проблемами придется столкнуться? Определить их сложнее, чем оценить влияние ИИ на бизнес и экономику как положительное.

М. Ф.: Но посмотрите на показатели производительности за последнее время. Они не очень хорошие, и с точки зрения макроэкономических данных никакого роста мы не наблюдаем. Фактически, по сравнению с другими периодами мы имеем уровень производительности ниже среднего. Вы считаете, что это своего рода интервал запаздывания перед началом роста?

Д. М.: Согласно отчету, недавно опубликованному MGI, для медленного роста производительности есть множество причин. В частности, последние 10 лет были периодом самой низкой капиталоемкости.

Нельзя забывать и о таком важном факторе, как спрос. Существует закон, согласно которому выпуск продукции должен поглощаться спросом на нее, и отсутствие спроса вредит росту производства, что негативно сказывается на показателях производительности, независимо от уровня технологий.

М. Ф.: Это важный момент. Если развивающаяся технология мешает росту заработной платы, тем самым уменьшая платежеспособность среднестатистического потребителя, спрос снижается.

Д. М.: Вы смотрите в корень. Это критический параметр, особенно в странах с развитой экономикой, где 55–70 % спроса обеспечивается расходами потребителей. Нужны люди, зарабатывающие достаточно, чтобы иметь возможность покупать выпускаемую продукцию. Хотя мне кажется, что тут имеет значение еще и отставание в технологиях.

В 1999–2003 гг. мы с Бобом Солоу рассматривали выявленный им еще в 1980-х гг. парадокс производительности: «Мы видим компьютеры повсюду, но только не в официальных цифрах роста производительности». Парадокс был разрешен в конце 1990-х гг., когда спрос стал достаточно высоким, но, что еще важнее, современные технологии стали применяться в крупных секторах экономики – розничной и оптовой торговле. Архитектура «клиент – сервер» и ERP-системы трансформировали бизнес-процессы, что привело к росту производительности.

Сейчас мы переживаем подобное снова. Цифровые технологии в виде облачных вычислений, электронной коммерции или электронных платежей присутствуют повсюду, при этом в течение нескольких лет производительность практически не росла. Но если систематически измерять долю цифровой экономики, выяснится удивительная вещь: с точки зрения активов, процессов и того, как люди работают с технологиями, эта доля не так уж велика. Я даже не рассматриваю ИИ или следующую волну технологий с повсеместной оцифровкой.

Электронная коммерция в розничной торговле составляет всего около 10 %, в основном через сайт Amazon. При этом мы привыкли считать этот сектор высокоцифровым, но значительного прогресса в нем нет.

Так что, возможно, нам придется снова обходить парадокс Солоу. Пока степень оцифровки различных секторов не станет по-настоящему высокой, национальный уровень производительности не вырастет.

М. Ф.: Получается, что мы пока даже не столкнулись с влиянием ИИ и автоматизации на экономику?

Д. М.: Именно так. И отсюда следует еще один важный вывод: в будущем нам потребуется рост производительности, причем даже больший, чем мы можем себе представить. И именно ИИ, автоматизация и цифровые технологии будут его стимулировать.