Архитектура для начинающих

«Причем даже получив информацию открытым текстом, мама все равно делает неправильные, часто противоположные выводы! Я тебе думаю-думаю, ну почему ты меня не слышишь/не понимаешь?!» – возмутилась однажды еще маленькая Риточка, удивительно верно очертив разность восприятия. Позже каждая нашла свой личный способ получения/передачи информации с поправками на собственный темперамент. Одно осталось неизменным – Диана не любила рассказывать Дочери о ее собственном детстве, о тех годах, которые Рите запомнились отрывками, цветными картинками/картинами деда. Тем удивительнее редкие минуты откровений, появление и логику которых сама Рита до сих пор не смогла постичь, но обычно ловила их жадно и с удовольствием.

«Это была какая-то неправильная, больная зависимость…» – сегодня Ольга появилась в самый разгар Диано-Ритиного диалога о делах двадцативосьмилетней давности. Обсуждалась встреча, искра и фатальная влюбленность потомственного москвича с яркой представительницей дружбы народов. С экрана монитора за происходящим одним глазом подглядывает Павел Юрьевич. Второй у него, конечно, имеется. Просто увеличенный портрет остался именно в таком положении, отчего монитор показался Ольге гигантской замочной скважиной.

– Первое, что я помню, – негромко говорила Рита, – это запахи, шкаф, который отделял нас от других, и картины.

Диана отвлеченно смотрела вдаль, в окно, словно пыталась разглядеть за ним прошлое.

– Они вечно курили в доме, – полусердито-полугрустно вставила она. – Твой родной дед, три его гражданские жены-натурщицы и их вечные гости.

«Ого!» – Ольга мысленно усмехнулась.

– Да, таких откровенных картин я больше никогда не видела, – воспоминание явно смутило и развеселило Риту.

– Он талантливо писал, – заключила Диана. – Сейчас я могу, наконец, это признать. Он не только передавал красоту тела, каждая его картина была словно живая. Это меня и бесило в то время, представь, с каждой стенки и из каждого угла на меня, тебя и Кешу неизменно смотрели эти его живые нимфы, прикрываясь одними фиговыми листочками или не прикрываясь вовсе. Этого ты не помнишь, но я ему в то время постоянно устраивала выставки-продажи, чтобы только распродать срам.

– Ты не рассказывала!

Диана тихо вздыхает.

– Я сидела дома в академе, и мне чем-то нужно было заниматься в перерывах между стиркой твоих ползунков и готовкой борщей…

Рассеянным взглядом Рита замечает Ольгу, закусывает губу. Ольга демонстративно изучает прайсы типографии.

– Характер и мировоззрение ребенка закладывается до шести лет, неудивительно, что ты у меня такая странная, – продолжает рассуждение Диана Рудольфовна. – Богемно-цыганский образ жизни в квартире твоего гениального деда не мог не оставить свой след. Явление его жуткой матери позже всех нас едва не отправило на тот свет. Так что цени, доча, то, что у тебя есть сейчас. И хоть иногда выныривай из своего заоблачного мира.

Слушая мать, Рита отчаянно косит взглядом на Ольгу. Ольга тоже слушает рассказ Дианы Рудольфовны, улыбается и в определенный момент все же решает поднять глаза.

– Привет… – удивленно произносит в это время Катя, еще одна бывшая одноклассница Кампински и Золотарева. – Ольчун?

Она только что вошла в студию. На ходу снимает шапку и поправляет волосы:

– Как ты здесь?

Проезжая мимо студии, которую жена предпочла его офису, Миша замечает Ольгину ауди, припаркованную у входа. С того самого дженга-вечера (когда праздновали негласную победу над Золотаревым старшим) они не виделись и не общались.

Джамала даже думала, что Кампински и вовсе уехала обратно в Москву. Но Мишка точно знал, что это не так.

«Она сутками будет корпеть над проектом и представит его точно в срок, хотя сделает за пару дней до намеченной даты».

«Может, зайти? Поздороваться?» – он даже притормозил и уже прикинул разворот, но вовремя вспомнил, что в студии первое – работает его бывшая дура-отличница-одноклассница, а во-вторых, Рита, и как она поведет себя сейчас, он абсолютно не представляет.

«Она никогда не устраивала сцен, тем более на людях, но сейчас время странного ПМСа».

Поэтому Мишка едет дальше. Машина Кампински выпадает из его поля зрения, пропадает за городскими домами. К ней, тем временем, выходят Ольга с Ритой.

– Составишь мне компанию?

Рита оглядывается на спокойный, недвусмысленный вопрос. Отвечает. – Я не знала, что вы с Катей знакомы.

Ольга открывает дверь ауди.

– Я же говорила, что отсюда. Мы учились вместе. Садись.

Глядя на Ольгу, Рита садится на переднее сидение.

– А куда мы?

– Спасать мир, – вторая обходит машину. – Договариваться с инопланетянами, – садится за руль. – И на обратном пути в «Ашан».

Рита тихо смеется. Смех звучит слегка нервозно, но искренне.

Ольга заводит машину и смотрит на попутчицу:

– Хотя…. Может, в «Ашан» сразу? Расскажешь, где он тут у вас?