Читаем Архитектура г. Оренбурга XVIII—XX веков полностью

Церковь оказалась холодной в зимнее время, на это жаловался священник Иван Осипов. По его ходатайству храм стали перестраивать в 1775 году. Перестройка шла поэтапно, завершилась в 1784 году. Храм удлинился и расширился по обеим сторонам, а также с востока и запада устроили открытую галерею или гульбище, которое проходило сквозь два пристроя с интересными шатрами. Также и на западе по главной оси. Ворота и свод поменялись, последний, соответственно, удлинился. На главную улицу по сторонам ворот с гульбища спускались лестницы. Ширина их была около трех метров, проходили они вдоль наружной стены корпуса Гостиного двора. Своеобразие всей структуры связано, видимо, с полным сохранением прилегающих лавок Гостиного. Алтарная часть сохранила ширину бывшей постройки, её центральной части. Очевидно, здесь остались те же стены. Объем самой церкви стал шире и выше. Барабан переместился к западу, сохранив восьмиугольный план, все его стороны имели высокие оконные проемы. Венчал всё купол с маленьким фонариком, увенчанным прогибающимся внутрь шпилеобразным шатром. До креста было 28,8 м. Таким образом, всё стало на 5 с небольшим метров выше, чем до перестройки. Интересны и маленькие главки на коньках крыши с востока и запада, и на своеобразных шатрах, покрывавших маленькие боковые пристрои с юга и севера. В перестроенном виде храм выявлял больше оттенков барокко. Главный алтарь освятили в 1784 году в честь Вознесения Господня, церковь стала именоваться Вознесенской. Во имя же Благовещения Пресвятой Богородицы освятили придел (очевидно, позже). На помещаемом рисунке показан вид храма с северной стороны, начиная от угла Гостиного двора вдоль главной улицы.

На Вознесенскую церковь обращали внимание приезжающие, в частности, доктор философии Теодор Фридрих Юл. Базинер, побывавший в Оренбурге летом 1842 г. В своей книге о путешествии он отмечает, что церковь «очень красивой постройки».[12] Можно добавить, что это писал иностранец, приезжавший из Германии в Россию в экспедицию.

Колокольня оставалась, как это было с самого начала, на противоположной стороне Гостиного двора. Это была фактически только звонница над западными воротами двора. В плане четырехугольная, она имела и купол того же плана с маленьким фонариком, служившим опорой креста. Проемы у звонницы имели полуциркульное завершение, углы выделены пилястрами или лопатками. Таков обзор православных церквей в первый полупериод существования города-крепости.


Вознесенская церковь, 1784 (перестроенная Благовещенская).


Казенные постройки


Сам Гостиный двор тоже был одним из первых капитально строившихся сооружений. Особенностью его были глухие стены в сторону улицы, в то время как в городах лавки выходили на улицу. Здесь же все 150 лавок выходили во двор. Причиной такого решения было, вероятно, обеспечение надежной охраны в пограничном городе, также и обеспечение таможенных сборов. Таможня находилась в центре двора. Одноэтажный двор строился на месте, предназначавшемся для трех кварталов, параллельных главной улице. Но в этом направлении его сделали длиннее, чем первоначально предполагали. Очевидно, пришлось бы сужать лавки по этим сторонам или убирать сразу по две, так как иначе нарушалась бы симметрия. По западной и восточной сторонам, кроме ворот, построили по 38 лавок, а по северной и южной — по 37. Угловые помещения, которые имели по два оконных проема на обе стороны, присоединялись к одной из лавок. Так что всего помещений было 154. С севера на юг Гостиный протянулся на 104 саж., а с востока на запад длина составляла 94 саж. (по север-юг есть и другие цифры). Гостиный двор в северном направлении стал немного выступать за красную линию Гостинодворской улицы, которая на плане получила подобие коленчатого вала.

В центре двора построили таможню. Сначала это были два отдельных объема с двумя помещениями в каждом, между ними оставалось около 16,5 м свободного пространства, игравшего роль пакгауза. После крестьянской войны 1773—1775 гг. его объединили с постройками таможни единой крышей и стенами. На плане 1784 г. здание представляет собой одно целое с воротами с обеих сторон. Постройка сохранилась, но уже с пристроями, один из которых сделан в 1830-е годы.

Все лавки Гостиного выходили на крытую галерею, решенную аркадами со стороны двора. Каждой лавке соответствовала арка сегментного профиля. Общий вид аркады производил впечатление солидности, твердости. Это впечатление усиливало и сводчатое покрытие галереи.

Крыша всего комплекса имела небольшую особенность, связывавшую её со зданием храма и со звонницей: стропила опирались на внутренний край наружных стен и кровля слегка изгибалась, выходя на карниз.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Кто бы мог подумать! Как мозг заставляет нас делать глупости
Кто бы мог подумать! Как мозг заставляет нас делать глупости

Книга молодого научного журналиста Аси Казанцевой — об «основных биологических ловушках, которые мешают нам жить счастливо и вести себя хорошо». Опираясь по большей части на авторитетные научные труды и лишь иногда — на личный опыт, автор увлекательно и доступно рассказывает, откуда берутся вредные привычки, почему в ноябре так трудно работать и какие вещества лежат в основе «химии любви».Выпускница биофака СПбГУ Ася Казанцева — ревностный популяризатор большой науки. Она была одним из создателей программы «Прогресс» на Пятом канале и участником проекта «Наука 2.0» на телеканале Россия; ее статьи и колонки публиковались в самых разных изданиях — от «Троицкого варианта» до Men's Health. «Как мозг заставляет нас делать глупости» — ее первая книга.

Анастасия Андреевна Казанцева , Ася Казанцева

Научная литература / Биология / Биохимия / Психология / Образование и наука
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов

Эта книга — воспоминания о более чем двадцати годах знакомства известного приматолога Роберта Сапольски с Восточной Африкой. Будучи совсем еще молодым ученым, автор впервые приехал в заповедник в Кении с намерением проверить на диких павианах свои догадки о природе стресса у людей, что не удивительно, учитывая, насколько похожи приматы на людей в своих биологических и психологических реакциях. Собственно, и себя самого Сапольски не отделяет от своих подопечных — подопытных животных, что очевидно уже из названия книги. И это придает повествованию особое обаяние и мощь. Вместе с автором, давшим своим любимцам библейские имена, мы узнаем об их жизни, страданиях, любви, соперничестве, борьбе за власть, болезнях и смерти. Не менее яркие персонажи книги — местные жители: фермеры, егеря, мелкие начальники и простые работяги. За два десятилетия в Африке Сапольски переживает и собственные опасные приключения, и трагедии друзей, и смены политических режимов — и пишет об этом так, что чувствуешь себя почти участником событий.

Роберт Сапольски

Биографии и Мемуары / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука