Архитектурная история Венеции

Еще более явную связь с творчеством старшего мастера Сарди продемонстрировал, когда в 1672 г. приступил к фасаду церкви Санта-Мария-дельи-Скальци, построенной Лонгеной. Донатор этого пышного фасада, Джероламо Кавацца, уже был покровителем Сарди, что, вероятно, объясняет, почему Лонгена сам не получил заказ. (Кавацца, который только недавно был принят в дворянство, внес огромную сумму в 74 тыс. дукатов.) И здесь Сарди опирался на пример Сансовино, чей архитектурный язык к этому времени уже вошел в венецианскую традицию. Два порядка парных колонн, статуи в нишах и лежащие фигуры в пазухах сводов – всё это типично для стиля Сансовино. Однако эффект оказался совершенно иной, поскольку искусно вырезанные волюты и огромный двойной фронтон с большим центральным картушем придают фасаду чисто барочный характер.

Санта-Мария-дель-Джильо, фасад Джузеппе Сарди, начат в 1678 г.

В 1683 г., на следующий год после смерти Лонгены, Сарди был назначен его преемником на посту председателя Прокурации де Супра, высшего архитектурного ведомства города, и в юридическом документе 1686 г. он был назван «главным архитектором Венеции». Его последний фасад, Санта-Мария-дель-Джильо, возведенный в 1678–1681 гг., – еще более показной, чем фасад Скальци. В значительной степени его вычурный характер объясняется пожеланиями покровителя, Антонио Барбаро, генерального суперинтенданта в Далмации, умерший в 1678 г., оставив 30 тыс. дукатов на фасад, в память о себе и своей семье. Похоже, что Барбаро чувствовал необходимость защитить свою репутацию, поскольку он был уволен за некомпетентность во время Критской войны. Статуя дарителя стоит перед тяжелым занавесом над дверным проемом, а по бокам ее – статуи Славы, Чести, Добродетели и Мудрости. Его четыре брата представлены в статуях в нижних нишах. Рельефы морских сражений украшают базы верхних колонн, а на нижних – рельефы фортов и укрепленных городов, находившихся тогда под венецианским владычеством. Включение Рима в эту серию кажется высокомерным жестом, но Барбаро действительно служил там послом.

Как фасад Мендиканти напрашивается на сравнение с Оспедалетто, так и фасад Санта-Мария-дель-Джильо, похоже, был критикой фасада соседней церкви Сан-Моизе, начатого в 1668 г. на щедрое завещание Винченцо Фини и его брата. Этот фасад, спроектированный малоизвестным архитектором Алессандро Треминьоном, представляет собой такой же помпезный монумент, прославляющий дарителя и его семью, но здесь эффект получился вычурным, драматургия запутанной, а пропорции архитектурного каркаса неуклюжи. Фасад Санта-Мария-дель-Джильо работы Сарди вряд ли можно назвать элегантным, но он имеет смелость и последовательность, отсутствующие в Сан-Моизе. Венчающий сегментный фронтон, пробивающийся сквозь второй, расположенный ниже, и увенчанный статуей Славы, придает церкви центральный акцент, и драматизм явно сосредоточен на личности самого Барбаро, как он, очевидно, и желал бы.

В целом, развитие стиля барокко тесно связано с выражением авторитетности. Объяснение этому отчасти экономическое, ведь только состоятельные меценаты могли позволить себе строить в таких грандиозных масштабах, использовать такие вычурные украшения и богатые материалы. Финансовый аспект особенно очевиден в Венеции XVII в., где все самые заметные памятники барокко были заказаны либо самыми богатыми частными лицами, либо государством. Другие более скромные здания того периода можно отличить только по изломанному фронтону или пышной балюстраде.