Архив сельца Прилепы. Описание рысистых заводов России. Том III

Генеалогический состав кутайсовского завода крайне интересен. В нем, кроме Богатыря 1-го, не было орловских кровей, и при этом он должен был конкурировать с великим Хреновым. В Ивановке была самобытная ветвь рысистых лошадей – конечно, не порода, но такой материал, который при правильном ведении дела и прилитии орловских кровей должен был дать выдающихся рысаков. К сожалению, до сего времени никто не взял на себя труд изучить этот вопрос. Вместо трезвого и объективного изучения состава кутайсовского завода фанатики орловского рысака писали и говорили: раз не орловское – значит, дрянь! Генеалогию кутайсовских лошадей можно найти в заводской книге 1854 года. Я попытаюсь дать оценку того заводского материала, который получил Лейхтенбергский, и для этого мне необходимо несколько забежать вперед.

В 1878 году завод был до основания реформирован. Сортировку произвел С.А. Сахновский. Опись нового завода напечатана в четвертом томе «Заводской книги русских рысаков». Из всего огромного состава завода Сахновский оставил только семь кутайсовских кобыл (правда, надо иметь в виду, что число лошадей в заводе значительно уменьшилось из-за страшного пожара), и теперь есть возможность подвести итог заводской деятельности этих семи кобыл. Это позволит дать оценку работе обоих Кутайсовых, а кроме того, мы получим ответ на вопрос, что представлял собой заводской материал, который купил у П.И. Кутайсова Максимилиан Лейхтенбергский, что нас интересует в первую голову и больше всего. Рассмотрим заводскую работу семи кобыл кутайсовского завода во времена Георгия Максимилиановича Лейхтенбергского.

Вещунья долго пробыла в заводе, и хотя она не дала ничего выдающегося, однако приплод ее, по-видимому, был не хуже, чем приплод орловских кобыл, иначе ее не держали бы в заводе так долго.

Генриада, дочь тулиновского жеребца и кутайсовской кобылы, оказалась выдающейся заводской маткой. Она дала знаменитого Милого 1-го 2.15,4, одного из резвейших рысаков, родившихся в Ивановке, а также призового Милого 2-го, который оказался недурным производителем, Калача 2-го 4.56,3 и Героиню, давшую хороший приплод.

Сумбека. В родословной этой кобылы были имена жеребцов Усана, Барда и Ворона, купленных герцогом Лейхтенбергским. Только ее прабабка Соломата хреновских кровей была куплена Кутайсовым. Она принадлежала к прежним лошадям завода и была оставлена Сахновским в Ивановке при сортировке.

Милый 1-й 2.15,4 (Машистый – Генриада), р. 1885 г., зав. герцога Г.М. Лейхтенбергского[26]

Тамиони. Ее отец, дед и прадед также были куплены герцогом, но ее прабабкой была кутайсовская кобыла. Тамиони оказалась замечательной заводской маткой: три ее дочери получили заводское назначение в Ивановке. В этой семье были и призовые рысаки.

Уборная происходила от кутайсовских лошадей, оказалась выдающейся заводской маткой, дала превосходный приплод, в том числе Коварного 5.13, одного из лучших орловских производителей. Сын его Капризный выиграл Дерби.

Хорошая и Хохлушка – дочери Храпуньи от Лёгкого Хреновского завода и кутайсовской Хвальной. Храпунья была одной из лучших заводских маток не только в Ивановке, но и вообще в России. Основала замечательную женскую семью, из которой вышло много первоклассных рысаков, в том числе производитель Ивановского завода Перун, выигравший Императорский приз.

Нельзя не признать заводскую деятельность этих кутайсовских кобыл блестящей. Следует также отдать должное Сахновскому, который при сортировке сумел их оценить. Кутайсовские лошади в соединении с орловскими давали призовой материал. Так что коннозаводская деятельность обоих Кутайсовых должна быть признана удачной.

Максимилиан Лейхтенбергский решил усилить рысистый элемент в своем заводе и купил в 1851 году двух голландских кобыл. Однако вскоре завод взял явный курс на верховые крови. Туда были пущены орловские верховые жеребцы, например Боярд, куплены арабские кобылы, несколько чистокровных. Рысистые матки покрывались жеребцами верхового отделения. Я думаю, это было сделано под влиянием свиты герцога: высочайших особ в те времена окружали исключительно военные, преимущественно кавалеристы. Результаты, по-видимому, получились неблестящие, ибо вскоре в заводе вновь стали усиливать рысистый элемент, случая кобыл с такими жеребцами, как Голландец 2-й, Весельчак и другие. Эта мешанина привела к тому, что уже в 1850-х годах герцог вынужден был купить несколько рысистых жеребцов чисто орловского происхождения.