Архив сельца Прилепы. Описание рысистых заводов России

Одну кобылу я купил у Бибикова. Это была замечательная по себе вороно-пегая кобыла на семь восьмых рысистой крови, дочь Кошевого завода герцога Лейхтенбергского и новокшёновской кобылы высоких кровей. Две кобылы рыже-пегой масти были мною куплены на выставке 1910 года в Москве у саратовского коннозаводчика Топорнина. Обе они были премированы и происходили от чистокровных жеребцов: одна – от известного Лаго-Маджоре завода Л. Ф. Грабовского, а другая – от Редеди завода Н. Н. Коншина. Матерью обеих кобыл была Комета завода Топорнина от Атласного завода И. М. Суходолова и рыже-пегой кобылы рысисто-упряжного сорта завода Офросимова.

Трех кобыл я купил в Воронежской губернии. Приехав в Хреновое в мае, я вместе с В. И. Пономарёвым отправился в «битюгские места» и там у крестьян купил трех замечательных кобыл. Одной из них, вороно-пегой, было уже 15 лет, называлась она Лысуха, происходила от тулиновского жеребца и была по типу и формам прямо-таки выдающейся рысистой кобылой. Я ее купил за 165 рублей. Вторая кобыла, тоже вороно-пегая, была гуще, проще, но очень дельная. За нее я заплатил 225 рублей. За третью кобылу, гнедо-пегую, было отдано 475 рублей. Мы с Василием Ивановичем торговали ее два дня и все-таки купили у зажиточного мужика. По уверению крестьян и самого Пономарёва, эта кобыла происходила от боевских лошадей и была настоящей битюгской породы. Кобыла в тяжелом сорте, идеальная по себе, таких немного попадалось даже в старину, как говорили мне тогда старики, сожалевшие, что эта замечательная кобыла покидает их места.

Таким образом, я собрал 12 заводских маток. Все они были очень интересного происхождения, замечательны по типу и формам, и я вправе был ждать от них выдающихся полукровных лошадей. Кобыл сосредоточили в отдельном корпусе рабочей конюшни. Я часто к ним заходил и подолгу ими любовался. Мои соседи, главным образом неконнозаводчики, – Языков, Линк и др. – пришли от них в восторг и всё повторяли: «Вот это лошади! Вот таких нам, сельским хозяевам, надо разводить: эти не разорят». Пегое гнездо было собрано с большим вкусом и вполне меня удовлетворяло. Предстояло подумать о пегом производителе. К поискам его я и приступил.

Зимой я довольно долго жил в Петербурге и пересмотрел массу рысистых лошадей в городе и на призовых конюшнях. На поиски я обыкновенно уезжал рано утром, так как по деревенской привычке и в Петербурге вставал рано. Меня сопровождал всегда некто Павел Дормидонтович, хорошо знавший городских лошадей и какое-то время управлявший конюшней одного из крупнейших конноторговцев Петербурга. Мне хотелось купить образцовую по себе рысистую лошадь. В городе я видел одного весьма недурного пегого жеребца завода генерала Клейгельса, но не купил его, так как он был посредственного происхождения. Тогда же у директора цирка Соломонского я видел недурную пару рыже-пегих кобыл завода воронежского коннозаводчика Плотникова, но купить их не мог – за них очень дорого просили. Правда, это были ученые кобылы: они не только ходили в городе у Соломонского, но иногда и выступали в цирке.

Найти пегого жеребца, который бы меня вполне удовлетворял, я не рассчитывал и предполагал взять рысака с большим отметом, будучи уверен, что от пегих кобыл он даст мне пегий приплод. Подходящих жеребцов я подыскал двух. Один принадлежал петербургскому охотнику и назывался Лунатиком. Он был завода Молоствова, имел рекорд 4.48 и происходил от Леля 2-го завода Малютина. По себе он был хорош: рыжий в буре, лысый, все четыре ноги высоко белы. Но за него просили 4 тысячи рублей, и я не счел возможным заплатить такие деньги. Другой жеребец, завода наследников Хлудова, был еще лучше первого и еще больше подходил для моей цели. Золотисто-рыжей масти, с большой лысиной во лбу, он был очень отметист: белизна его задних ног переходила прямо в пежину, обе передние ноги были по пясть белы. Во лбу у него была большая лысина. Лошадь была очень приятного рисунка, крупная и чрезвычайно блесткая. В жеребце была прямо-таки казаковская блесткость, чему не стоит удивляться, ибо его мать была дочерью кожинского Самца, сына великого Потешного. Жеребец принадлежал Неандеру, и тот запросил за него 3500 рублей. Я не купил. Впоследствии, во время войны, я видел этого жеребца производителем в заводе Н. А. Павлова.

Не найдя подходящего производителя для пегого завода в Петербурге, я решил покрыть своих пегих кобыл производителем моего завода и уехал в Прилепы. Незадолго до отъезда я узнал, что управляющий Чесменским заводом А. И. Пуксинг купил очень интересного рыже-пегого жеребца. Я послал Пуксингу запрос, но получил ответ, что жеребец этот не продается.

Приехав в Прилепы, я получил телеграмму от брата из Одессы с извещением, что там продается замечательный пегий жеребец завода Нейберга.

Я. И. Бутович на пегой лошади. 1912 г.