Архив сельца Прилепы. Описание рысистых заводов России

За восемь лет была перестроена вся усадьба, так что те, кто бывал в прежних Прилепах, не могли узнать этого запущенного и заброшенного когда-то имения. Я построил маточную конюшню на 66 денников, ставочную на то же число лошадей, выводной зал и конюшню для производителей, привел в порядок нижнюю конюшню и перенес на другое место старый добрынинский манеж. Всего в заводе было 200 денников. Затем были построены шесть корпусов для служащих и две казармы – одна женская, другая мужская. Сделаны два амбара, ледник погреба, птичник и прочие хозяйственные постройки. Устроена большая конюшня для рабочих лошадей, и при ней – две кладовые для сбруи. Выстроен скотный двор и свинарник. Сделан каретный сарай и конюшня на 16 денников для разъездных лошадей. Устроена контора и помещение для старосты и приезжающих. Отстроены мастерские: слесарная, плотницкая, кузница. Выстроены три инвентарных сарая. Сделана оранжерея, и во всем имении проведен водопровод. Наконец, устроена электрическая станция и возведен дом для почтово-телеграфной конторы, которая и была весьма торжественно открыта. Последней постройкой был дом по плану архитектора Жукова, строго выдержанный в стиле ампир, большой, поместительный, великолепно отделанный, с паркетными полами, лепными потолками, картинной галереей, с верхним светом и всеми удобствами, с ванной с горячей и холодной водой. На строительство уходили все деньги. Соседи предрекали мне верную гибель и неизбежное разорение, а земский начальник часто говорил моему управляющему, что я строю здание на песке, что все это рухнет, как карточный домик. Для того чтобы строить с таким размахом, да еще при моих тогда сравнительно ограниченных средствах, необходимо было прибегнуть к кредиту, и я это сделал. Пользуясь своими связями, я добился открытия мне в трех тульских банках большого кредита, учитывал и переучитывал векселя, и к началу войны не только все было выстроено, но и все векселя погашены. Соседи, зная о моих вексельных операциях, полагали, что неизбежно наступит момент, когда я запутаюсь и все полетит вверх тормашками. Этого не случилось, потому что, взяв деньги под векселя, я не проживал их, а вкладывал в дело, затем зарабатывал деньги на лошадях, причем никто не верил, что я так удачно продаю их. Ситников сначала тоже боялся этого размаха, но затем успокоился и много мне помогал. Так была создана прилепская усадьба, которая в несколько лет выросла в первоклассное имение, получившее известность далеко за пределами нашей губернии.

Дом в Прилепах

Когда я строился, буквально все жители окрестных деревень летом были заняты работой на Прилепы. Одни ломали и возили камень, другие производили и доставляли кирпич, третьи подвозили известь, цемент, песок, четвертые – круглый лес и доски. Всем была работа, и все были довольны. Артели плотников, каменщиков, маляров размещались в деревне и тоже давали заработать местным крестьянам. Оживление, которое царило в Прилепах и вокруг Прилеп, вызывало много разговоров и всякие легенды обо мне. Все возведенные мною постройки были сделаны из кирпича или камня, крыты железом, внутри все было покрашено, побелено и удобно устроено. Роскоши не было нигде, кроме дома, но все было прочно и не на один год возведено.

Одновременно с обустройством имения шло приобретение инвентаря: часть была привезена с Конского Хутора, остальное куплено в Елисаветграде у Эльворти. Паровую машину Ситников очень удачно приобрел по случаю за 1500 рублей у Барского. Так что инвентарем имение было обеспечено вполне, и надо прямо сказать, что таких усовершенствованных сельскохозяйственных орудий по соседству не было ни в одном имении. Местные крестьяне, которые все еще, как и во времена Ярослава Мудрого, работали «сохой-андревной», дивились на все это и относились к нововведениям критически. Впрочем, не они одни: не одобряли этих новшеств и соседи-помещики, которые вели свои хозяйства по старинке.

С. Виноградов. «Прилепы»

Живность покупалась по мере роста дела. Сначала были куплены в достаточном количестве только лошади. Позднее Ситников недорого купил в Курской губернии у графа Клейнмихеля десять фрейбургских коров и положил начало недурному стаду. Он также завел свиней и хряков, покупал их лично у Щепкина. Все это было приобретено в первые два-три года и стало приносить небольшой доход.