Архив Шерлока Холмса. Открытие Рафлза Хоу (сборник)

– Ральф, – сказал он, – звоните в полицейский участок и попросите инспектора прислать двух констеблей. Скажите, что в дом вломились грабители.

– Минутку, – сказал я. – Мистер Додд, вы должны понимать, что полковник Эмсуорт прав и что мы не имеем права находиться в его доме без его согласия. Хотя, с другой стороны, он должен понимать, что ваши действия вызваны исключительно беспокойством о его сыне. Я надеюсь, что, если полковник Эмсуорт согласится уделить мне пять минут, я сумею убедить его переменить свой взгляд на эту ситуацию.

– Меня не так-то легко переубедить, – воскликнул старый солдат. – Ральф, сделайте то, что я велел вам. Какого дьявола вы ждете? Звоните в полицию!

– Этого не будет, – сказал я и прислонился спиной к двери. – Любое вмешательство полиции приведет к той катастрофе, которой вы так хотите избежать. – Я вырвал из записной книжки лист и написал на нем одно слово. – Это то, – сказал я, передавая его полковнику Эмсуорту, – что привело нас сюда.

Он посмотрел на запись, и с его лица исчезли все выражения, кроме одного – безмерного удивления.

– Как вы узнали? – тихо спросил он, бессильно опускаясь на стул.

– Моя работа в том и заключается, чтобы все знать.

Какое-то время он просидел в глубокой задумчивости, водя пальцами по торчащей бороде. Потом, очевидно, смирившись с неизбежным, махнул рукой.

– Что ж, если вы хотите увидеть Годфри, вы увидите его. Я не хотел этого, но вы не оставляете мне выбора. Ральф, передайте мистеру Годфри и мистеру Кенту, что через пять минут мы к ним зайдем.

Когда это время истекло, мы прошли по садовой дорожке к таинственному домику в глубине сада. У двери нас встречал невысокий бородатый человек, на лице которого было написано крайнее изумление.

– Это так неожиданно, полковник Эмсуорт, – сказал он. – Это ведь разрушит все наши планы.

– Я ничего не могу изменить, мистер Кент. Обстоятельства вынуждают нас пойти на это. Мистер Годфри готов принять нас?

– Да, он ждет.

Бородач развернулся и повел нас в большую, обставленную незатейливой мебелью гостиную. Там мы увидели стоящего у камина спиной к огню человека. При виде его мой клиент бросился вперед с распростертыми объятиями.

– Годфри, старина! Это ты!

Но человек жестом остановил его.

– Не прикасайся ко мне, Джимми. Держись на расстоянии. Да, можешь меня хорошенько рассмотреть. Я уже не похож на того бравого младшего капрала Эмсуорта из эскадрона Б, верно?

Поистине, внешность у него была необычайной. Было видно, что это действительно красивый молодой мужчина с ясными чертами лица, сильно загоревший под африканским солнцем, только вся его темная кожа была сплошь покрыта странными белыми пятнами.

– Вот почему я не принимаю посетителей, – сказал он. – Против тебя, Джимми я ничего не имею, но я не понимаю, что тут делает твой друг. Наверное, для этого есть какие-то причины, но я не скажу, что мне это приятно, Джимми.

– Я хотел убедиться, что с тобой все в порядке, Годфри. Я видел тебя, когда ты смотрел на меня через окно, и, знаешь, я бы не знал покоя, пока не разобрался бы, что к чему.

– Старина Ральф сказал мне, что ты приехал, и я не удержался, решил посмотреть на тебя. Я надеялся, что ты меня не заметишь, но потом мне пришлось убегать в свою берлогу. – Но что же, черт подери, все это значит?

– Да все очень просто, – сказал он, закуривая сигарету. – Помнишь тот утренний бой на Бауффельспройте рядом с Преторией, на Восточной железнодорожной ветке? Ты слышал, что меня тогда ранило?

– Слышал, но не знал подробностей.

– Я и еще двое наших оказались отрезанными от остальных. Если помнишь, местность там холмистая. Со мной были Симпсон (тот парень, которого мы называли Лысым Симпсоном) и Андерсон. Мы бы пробились из окружения, но буры вгрызлись в землю намертво. Моих товарищей убили, а я получил в плечо пулю из крупнокалиберной винтовки. Однако я сумел взобраться на коня и проскакать несколько миль, прежде чем выпал из седла без сознания.

Когда я пришел в себя, уже настал вечер. Мне было очень плохо, я чувствовал, что у меня совсем нет сил. С удивлением я увидел невдалеке дом. Довольно большой дом с широкими ступенями и множеством окон. Было чертовски холодно. Ты ведь помнишь, какой сковывающий, убийственный холод наступает там по вечерам, совершенно не похожий на наш трескучий приятный мороз? В общем, замерз я ужасно, и единственной моей надеждой на спасение было добраться до этого дома. Я с трудом встал и побрел к дому, почти не понимая, что делаю. Смутно помню, как поднялся по этим ступеням, прошел через распахнутую настежь дверь и оказался в просторной комнате с несколькими кроватями. На одну из них я и повалился. Кровать была не застелена, но меня тогда это меньше всего волновало. Я кое-как трясущимися руками стянул с себя одежду и забылся глубоким сном.