Архив смертников

– Ну, и где ты был, Макаров? – проворчал он недобрым голосом. – Люди с ног сбились.

– Где был, там меня уже нет, Верищев, – не без удовольствия отозвался Алексей. – Наслаждался осенней природой, устроит? Ты работай, не отвлекайся.

– Не нравишься ты мне, Макаров… – процедил Верищев. – Ох, не нравишься…

– Вызовешь на бюро парткома? – встрепенулся Алексей.

– Да вызвал бы, – скривился политработник, – будь ты членом ВКП(б), и не опекай тебя лично подполковник Крахалев. Надо же нянчиться с тобой, как с писаной торбой… А то давно бы дотянулся до тебя хотя бы по партийной линии…

Алексей решил не нарываться. Много он перевидал на фронтах таких чистеньких, самоуверенных, пользующихся своей безнаказанностью (подотчетных лишь членам Военных советов), рьяно следящих за идеологической чистотой подразделений, пасущих офицеров (особенно боевых), только и ждущих момента, чтобы прижать к ногтю тех, кто выходит за рамки. А сами – полные ничтожества, не нюхавшие пороха… «В свободной стране живем, – печально подумал Алексей. – Кого хотим, того и сажаем».

– Нарисовалась, душа пропащая! – взревел подполковник Крахалев, возникая в другом конце коридора. Схватил Алексея за плечо, потащил к себе в кабинет. – Садись, бродяга, садись! – И ногой подтолкнул ему стул. – Вижу, что еле держишься. Ты, Алексей, как тот мартовский кот, который гуляет, пока ноги не начинают подкашиваться. Имеешь, что сказать? – пытливо уставился он на подчиненного.

– И даже показать, товарищ подполковник… – Алексей поднялся, козырнул и начал извлекать из планшета стопки документов. – Затем бросил отдельно серые «корочки» и добавил: – Вот это офицерская книжка нашего радиста, товарищ подполковник.

Крахалев жадно схватил их, стал вчитываться.

– Это шутка, Макаров? – поднял он изумленные глаза.

– Это вражеский радист, – терпеливо объяснил Алексей. – Тот самый, что колесил по району на служебном транспорте, выходил на связь с фашистами и быстро линял, пока его не успевали запеленговать. Он покончил с собой… под давлением внешних обстоятельств.

– Подожди, но это же… – Крахалев недоверчиво всматривался в фотографию.

– Ну да, за той стенкой сидел, – кивнул Алексей на портрет Виктора Семеновича Абакумова. – Старший лейтенант Орехов, командир наших связистов. Это он, товарищ подполковник, не извольте сомневаться. Пойман на месте преступления, когда разбил рацию и пытался смыться к немцам. Отстреливался до последнего патрона, а последний, увы, – себе. Насколько понимаю, невелика потеря.

– Надо же, век живи – век удивляйся, как говорится. Другому бы не поверил, но вот тебе… А это что за публика? – Крахалев придвинул к себе стопку потрепанных документов.

– Сделано в абвере, – пояснил Макаров. – Передайте в нашу секретную часть – пусть учатся подделывать документы. Качество на уровне мировых стандартов. Однако не помогло. Пара минут найдется, товарищ подполковник? – И он лаконично описал, что случилось после самоубийства радиста и досадной поломки автомобиля. – Собственно, поэтому я и задержался, – завершил свой рассказ Алексей. – Их, в принципе, можно найти, не думаю, что за ними придет очередная диверсионная группа. Не такие уж святые.

– Подожди, Макаров, ты меня запутал… – Начальник контрразведки сегодня неважно соображал. – Объясни, какое отношение вот это, – потряс он подлинным документом Орехова, – сочетается вот с этим? – придвинул он Алексею стопку фальшивых книжек.

– Никак, – ответил Алексей, – разные истории, товарищ подполковник. Радист, уверен, к диверсионной группе абвера не имеет отношения.

– А-а, – неуверенно протянул Крахалев, – так бы сразу и сказал…

– А я не сказал, Виктор Иванович?

– Тебя не поймешь, ты такого нагородил, без бутылки не разберешься… Ну, ты и погулял, Макаров! Тебя послушать – прямо свадьба… Почему со всеми не разобрался? Упустил этого, как его, Аннушкина, и с ним еще парочку?

– Виноват, товарищ подполковник! Их чертова дюжина была, а я один. Не уследил за всеми, каюсь. Я арестован?

– На два часа, – засмеялся Крахалев. – Сядешь в отдельной комнате и напишешь сочинение – как ты провел последние сутки. Со всеми подробностями, ничего не упуская. Личность Маргелова – поищем такого, возможно, реальный персонаж. В деталях опишешь Аннушкина – не только внешне, но и психологический портрет, на кои ты мастак. Твои предположения, где они могли бросить машину. Где ты оставил свою – это, вообще-то, казенное имущество, Макаров… Мы выясним, что произошло на тех складах, – и вообще происходило ли там что-то… А потом решим, наградить тебя или арестовать суток на шестьсот… Иди, Макаров, отдыхай. Голодный, поди?

– Очень, – признался Алексей, – даже вас бы съел. Меня еще не сняли с довольствия?

– Ой, иди в столовую, – отмахнулся Крахалев, – у них сегодня голубцы. Такие же, как наша контора.

– В смысле?