Архив Троцкого. Том 3, часть 1

ется такой лозунг, который дает ответ на наиболее вероятный,-вероятный с точки зрения длительных тенденций развития,-- ход революционного процесса. Такого длительного характера тенденциями в период 1905 -- 1917 годов была безусловная контрреволюционность русской буржуазии, а, следовательно, неизбежность для мелкой буржуазии поисков блока с пролетариатом для разрешения своих демократических и аграрных требований. Временные интересы лучшей организации войны превратили русскую буржуазию в силу, противостоящую самодержавию, и потому создали условия, благоприятствовавшие ориентации мелкой буржуазии на буржуазию в деле разрешения упомянутых задач. Совершенно очевидно потому, что строить расчеты пролетарской партии на такую вынужденную, крайне относительную и сугубо неустойчивую "революционность" русской буржуазии, а, следовательно, и на ее способность привлечь на свою сторону мелкую буржуазию нельзя было. А без этой "революционности" буржуазии, как я пытался показать, не было бы и контрреволюционности (в смысле радикального разрешения задач буржуазно-демократической революции) мелкой буржуазии.

Мне могут, однако, возразить: а не являлась ли тактика питерских большевиков до приезда Ленина и активное сопротивление "старых большевиков" ленинской тактике в период февраль-октябрь плодом именно этой дореволюционной ориентации на "революционно-демократическую диктатуру пролетариата и крестьянства"? Не сыграл ли этот лозунг, таким образом, роль орудия по дезориентации большевистской партии?

Я пытался выше показать, что уже ленинская установка 1915г. предусматривала его установку 1917 г. Тактика правого крыла партии не вытекала из предреволюционной установки Ленина. В первое время до приезда Ленина позиция большевистского руководства не только не считалась с той модификацией, которую претерпела ленинская установка в связи с империалистической войной, но она находилась в полном противоречии даже с большевистской установкой 1905 года. В самом деле, разве формулу "постольку-поскольку", которую разделяли в марте и питерские руководители большевистской партии (см. ст[атьи] Каменева, Сталина и др [угих]) по отношению к буржуазному правительству, можно как-нибудь согласовать с борьбой за "революционно-демократическую диктатуру пролетариата и крестьянства"? Разве это отношение поддержки буржуазного Временного правительства, давления на него и т. д. и т. п. могло вести к отрыву мелкой буржуазии от буржуазии и привлечения ее на сторону пролетариата? Ведь это была типичная староменьшевистская тактика 1905 года, которая исходила из того, что буржуазную революцию должна проводить буржуазия, и которая неизбежно

271

должна была на дальнейшее время закрепить зависимость мелкой буржуазии от буржуазии.

На это совершенно правильно указал тов. Ф. Дингелыптедт в дискуссии с тов. Радеком. Подчеркивая значение "фальсификаторских махинаций, применявшихся оборонцами в деле организации Совета, в котором они состряпали себе искусственное большинство", тов. Дингелыптедт с большим основанием заявляет: "В первые дни Февраля, даже после организации соглашательского большинства в Совете можно было бы еще повернуть дело на рельсы демократической диктатуры (до момента сдачи власти Временному правительству, до наступившей вследствие этого деморализации масс). Если бы наше руководство в начале марта взяло на себя смелость выступить перед массой с апелляцией против соглашателей и призвало бы массы выразить недоверие попытке организовать власть из состава подлежавшей разгону царской думы (см. массу резолюций, посвященных этому требованию), то соглашатели, еще тогда недостаточно сильные, вынуждены были бы отказаться от буржуазной власти так же, как отказались (под напором массы) от регентства Михаила... Между тем наше руководство (т. е. питерское Бюро ЦК) не помогало, а мешало массам на этом пути".