Архивариус, или Игрушка для большой девочки

Фонтаны, несмотря на то, что официально были уже закрыты на осенне-зимний сезон, продолжали распылять воду в брызгах которых солнечные лучи преломлялись в радужные дуги. Подруги уселись на одной из скамеек Нижнего парка напротив «Адама», прихватив в киоске по бутылочке пива.

— Ну и как самочувствие? — поинтересовалась Женя, заинтересованным взглядом скользнув по обнаженному телу скульптурного Адама.

— Эксперимент не показательный. У парусника нет подводных крыльев и плавать на нем совсем другое дело.

Женя отпила глоток, проследила за струями воды.

— Странно, почему-то в этом году осень теплее, чем лето, наверное, по этой причине и фонтаны не выключают, — предположила Ксения.

— Сейчас по времени, пожалуй, бабье лето. — Женя.

Ксюша тоже сделала глоток пива.

— Кто его знает. Каждый это лето определяет, наверное, сам… Что же ты не увлекла Андрея, когда была возможность?

— Он почему-то уперся в тебя. Оно и правильно, ты более устойчивая женщина. Мне эти игрушки быстро надоедают…

— Темнишь что-то.

— Ну что тут темнить. Если я пришлась не ко двору… Да еще с моей родословной… А что он тебе уже в тягость?

— Да не то чтобы. Как-то неловко я с ним себя чувствую. Как что-то не мое, и, в тоже время, как будто я чем-то обязана. Не нравится мне все это… А что у тебя за комплексы с родословной?

— Да так… без роду, без племени. Мамаша достала уже своими похождениями, об отце даже представления не имею… Что дворняга.

— Ну так и что? Предрассудки все это. Главное, чтобы был рядом мужчина, который мог бы заменить тебе все…

— А с этим …, — Женя попыталась подобрать соответствующее определение и, судя по насмешливому выражению лица явно не из лестных, но Ксения взмолилась:

— Не надо о нем. Я там сама ничего не понимаю. Несет и все. Какое-то наваждение.

Женя сделала слишком большой глоток, поперхнулась, а когда откашлялась, уставилась на подругу мокрыми глазами.

— Послушай, может это на какой-то потусторонней почве? Может гипноз или это, тут колдунов развелось всяких и экстрасенсов, может сходить на сеанс?

Ксения, следившая за малышом, оторвавшимся от руки матери и пытающимся дотянуться через край фонтана до рассыпающейся струи, перевела взгляд на Женю.

— Я что, полоумная чтобы содержать всяких проходимцев? После девяностых все, как будто стали идиотами. Одну тетку помню, я еще в школе училась, кандидат наук, разумная женщина, стала заряжать воду в стакане перед экраном телевизора, от очередного мошенника. Я даже перестала с ней здороваться, а потом подумала, что экстрасенсы эти и в самом деле вылечивают. От идиотизма. Каждый дурак, вложив определенную сумму за сеанс, оплачивает свою умственную неполноценность. И со временем умнеет.

Женя хихикнула.

— И ты думаешь, после того как ему вывернули карманы он умнеет? Никогда. Если баран, то это надолго. Навсегда. Завтра его подцепит на крючок другой проходимец… Правда, я предпочитаю экстрасексов. С ними, правда, у меня напряженка. Все какие-то кавалеристы попадаются. С места и в карьер…

— У меня нет таких способностей дурачить себя, а потом… почему ты считаешь, что я больна? Может я нахожусь в чьей-то власти, но кто тебе сказал, что я хочу избавиться от нее? Конечно, может быть это тоже иллюзии, но они то, как раз и доставляют мне реальное удовольствие.

Женя не нашлась, что возразить, кроме как:

— Ну, твое дело.

Ксюша посмотрела вслед малышу, которому так и не дали поймать радугу в водяной пыли. Он тащился у мамы на буксире, оглядывался, пытался упираться и капризничал. Мамаша, болтая на ходу с каким-то мужчиной, волокла чадо, не обращая внимания на неудовлетворенность маленького человечка. Едва став на ноги, он уже лишился свободы и вынужден следовать в том направлении, куда его поволокут по праву сильного.

— И что ты будешь делать? Поплывешь, или как там, пойдешь на паруснике, или продолжишь со своим экстрасексом?

Ксения озадаченно посмотрела на ухмыляющуюся подругу.

— Я и сама не знаю. Позвоню тебе перед отъездом. Мне надо уволиться с работы. Оставаться там уже бессмысленно. Все равно скоро всему конец.

— Ну, так уж и всему! — расхохоталась Женя.

На теплоходе им уже не удалось устроиться в носовом салоне. Народу прибыло и подруги нашли пару мест сразу за переборкой. Здесь эффект от скорости ощущался не так остро, зато видны были крылья теплохода вздымающиеся из глубины, чтобы заскользить затем по поверхности, распыляя гребни в длинный завихряющийся шлейф водяной пыли. Здесь сильнее чувствовалась мощь корабля. Некоторые пассажиры, которых не устраивало наблюдение в иллюминаторы пытались прорваться на верхнюю палубу, но их оттуда регулярно сгоняли. Там, вероятно, создавалась иллюзия полета… Ксюша зачарованно следила как все быстрее мелькали блики на волнах, как медленно вздымался из глубины корпус «Метеора» как глиссировали обнажившиеся крылья по воде и не сразу поняла причину нецензурного восклицания подруги.

— Б…!