Архивариус, или Игрушка для большой девочки

Ничего не поняв Ксения оделась и принялась за уборку, но почувствовала головокружение, швабра вываливалась из рук и, бросив все она выпила воды и отправилась в институт. Нестерпимо захотелось еще раз увидеть мужчину, от объятий которого она чувствовала приятную слабость в ногах. Появиться на работе был повод — у нее не забрана трудовая книжка из отдела кадров. На его лице уже, наверняка, не будет той пугающей маски мумии, глаза его заблестят снова, как в первый день его падения, когда она взяла таки приступом безнадежную крепость, щеки посветлеют и разгладятся от морщин. Он выскочит ей навстречу, сметет рукой свои пыльные талмуды со стола и уж они проверят его на прочность! И даже не закроют дверь… Пусть завидуют! По крайней мере смогут подтвердить реальность события.

Коклюшкина посмотрела на нее с удивлением, и Ксюше пришлось объяснять, почему, что и зачем. Изложить наскоро придуманную версию она постаралась коротко, не глядя на старую кошелку и не заботясь о стыковке в повествовании отдельных деталей. Получив свой документ, вышла в коридор, оступившись немного в дверях, и наткнулась на молодую «с иголочки» одетую даму, направляющуюся с явно агрессивными намерениями к лестнице. Увидев Ксению, она окинула ее внимательным взглядом и потребовала пояснить ей, где находится Петелькин — в кабинете его нет.

— Может быть в архиве? — предположила Ксюша.

— Там закрыто, — раздраженно пожала плечами девица.

— Не может быть…, — не поверила Ксюша. — Архивариус отправлялся на работу. Я знаю.

Потеряв всякий интерес к женщине, Ксюша отправилась вдоль стены коридора. Он показался ей бесконечным.

— Там записка, что он болен… Скажите Петелькину, если увидите, пусть позвонит жене по мобильному, — крикнула ей вслед женщина.

Несмотря на растерянность от неожиданного поворота событий Ксения успела удивиться. При такой «даме» этот лысеющий ловелас одержим сексуальными проблемами! Впрочем, ей не до них. Со своими бы разобраться. Куда же опять запропастился старый черт?! Снова сбежал? Надо как-то его привязать. Привязать крепко-накрепко, только чем и за какое место?… Действительно, записка: «Архивариус болен». Что за бред?! Снова какая-то дурацкая игра в прятки…

Ксюша оглянулась и еще не успев ничего рассмотреть интуитивно почувствовала какое-то изменение в интерьере коридора. Довлело что-то необычное слева. Она повернула туда голову и не сразу поняла, где находится. Дверца, которую Ксюша намеревалась брать приступом исчезла. Ровная, гладкая стена. Даже нет никаких следов… Она подошла поближе. Все ясно. Проем заложен. Стена заштукатурена и покрашена. Словно здесь никогда и не было той загадочной двери. Может быть и правда не было?

Ксения вернулась в отдел кадров. Просунула голову в приоткрытую дверь. Коклюшкина оглянулась на скрип петель.

— А что, Корнилыч так и не выздоровел?

Кадровичка отрицательно покачала головой.

— Так и не появлялся.

У Ксюши от возмущения перехватило дыхание. Вот это экземпляр! Попользовался, выбросил, как кошку из своей комнаты и смотался! Или ничего вчера не было?!

Наверное от этих мыслей Ксюшу замутило и она поспешно вышла наружу. Все-таки на него непохоже, чтобы он отнесся к ней как к похотливой кошке. Она же чувствует как он переживает, как он тянется к ней… Или, может быть ему стало плохо и он где-нибудь в больнице? Все-таки перегрузки. Уж они наверное оторвались минувшей ночью, у самой ноги подкашиваются, а что ожидать от человека здоровье у которого должно быть не то. Теоретически. Наяву этого не скажешь. Такой неутомимости не часто встретишь среди тех, кто по возрасту должен бы копытами рыть землю…

Ксюша не знала, что будет делать если Михаил не вернется к вечеру, но решила вернуться домой. За воротами ей пришлось обходить розовую иномарку, поставленную чуть ли не вплотную к забору и загораживающую часть прохода. В нее садилась жена Петелькина. Похоже она уже где-то видела эту тачку…

Заметив Ксению, дама опустила уже сунутую в салон ногу.

— Так вы не видели моего мужа?

— Наверное, щупает, в темном углу, какую-нибудь зазевавшуюся курицу, — не выдержала Ксения.

Та вытаращилась на Ксюшу и зло фыркнула:

— Кобелино!

Ксения уже шла к трамваю, как к бортику тротуара, рядом с ней, прижалась та же розовая «тачка».

— Садись, довезу, — крикнула из салона Петелькина.

Настроения у Ксюши, общаться с кем — либо, не было никакого, но и сил, тащиться, до остановки, не оставалось. Она выложила последние, когда летела к этому оборотню, в надежде увидеть на его лице хоть тень если не восторга, то хотя бы радости. И что в итоге?

В машине пахло табачным дымом. Петелькина бросила пачку «Честерфилда» на панель перед Ксюшей.

— Кури.

Ксения отрицательно покачала головой.

— Ирэна, — назвала себя девица, трогая машину с места.

Ксюша не успела назвать свое имя, как новоявленная знакомая вновь заняла эфир.