Архивариус, или Игрушка для большой девочки

Ксения захлопала глазами, фыркнула и снова отвернулась к боковому окну. «Может у него не все дома? Если предположить, что он в своем уме — кто в таком случае меня трахнул?! Или это у меня что-то с головой?»

Открылась панорама Дубоссар. Солидная деревня.

— Тебе куда на автовокзал или к причалу?

— Даже не знаю.

— Водой дольше, но интереснее, да и не так жарко. Солнце то начинает прижимать.

Если торопишься, то автобусом быстрее, но комфорт тебе известен.

— Никуда я не тороплюсь. У меня отдых начался с причала в Севастополе. Поплыву по реке. Посмотрю Молдавию.

Автомобиль подкатил к причалу и заглох.

— Снова? — спросила Ксюша.

— Да нет, я выключил. Здесь уже до техобслуживания недалеко, дотяну… Ты же не торопишься…

Ксюша кивнула головой. Парень уже перестал быть похожим на участника похоронной процессии.

— А у тебя любовник есть? — неожиданно озадачил он Ксению.

Она улыбнулась и задумалась.

— Ну, вообще то, да.

— И тебе с ним лучше, чем с мужем?

— Лучше, — призналась Ксения. — Не то слово!

Кеша покачал головой.

— Наверное, мальчишка какой-нибудь.

Ксения рассмеялась.

— Разве я старая развалина, что мне нужны альфонсы? Нет, он у меня взрослый. Очень взрослый.

— Ну да, — он искоса взглянул на Ксюшу. — Такому проще.… Наверное, и у моей есть любовник.

— Наверное, — беспощадно согласилась Ксения, выбираясь из машины со своим багажом.

Обойдя автомобиль сзади, она задержалась, у дверцы водителя и улыбнулась, увидев его задумчивое лицо:

— Не комплексуй, Кеша. У каждого по-своему. Надейся на лучшее.

Она уже отошла на несколько метров, когда услышала за спиной его негромкий голос.

— Может останешься?

Не оборачиваясь, Ксения отрицательно помотала головой.

Белый маленький теплоходик, на который шла посадка, не значился в расписании, и посадкой это трудно было назвать. Подходили люди, спрашивали: «Куда плывет?» «А куда надо?» — спрашивал бродивший у трапа парень (вероятно матрос) и на любое название (как показалось Ксении) отвечал одно — «Садитесь». Деньги брал, не считая, и сразу же засовывал их в карман брюк. Билетов не давал. На вопрос Ксении, доберется ли она до городка с названием «Резина», тоже утвердительно мотнул головой. Доллары Ксении с недоверием покрутил в руках, потом, видимо сообразив, что мелкие купюры поддельными не бывают, с особым чувством свернул их и положил в нагрудный карман сорочки напоминающей милицейскую и застегнул пуговицу. Ксюша поняла, что попала в разряд почитаемых.

Народу много так и не набралось и команда (рулевой и матрос) приняла решение отчаливать. На палубе гулял небольшой ветерок, но очень скоро температура воздуха поднялась выше терпимой, к тому же солнце припекало так, словно наступил конец света. Ксения, успев налюбоваться живописными, но несколько однообразными пейзажами по обе стороны опустилась в салон, где оказалось немного прохладнее. «Корыто» чуть ли не через километр регулярно пришвартовывалось то к одному, то к другому берегу, на дощатые настилы причалов высыпала публика, такое же количество загружалось и теплоходик шлепал дальше.

Захотелось пить, и Ксения пожалела, что не захватила с собой никакой воды. Заглянула в рулевую рубку. Один из мужиков, тоже в обычной одежде, с форменной но без кокарды фуражкой на голове, с погасшей сигаретой в губах и, почему-то, босиком, крутил колесо, второй — уже знакомый ей, расправлял высыпанные на панель купюры, разглаживал их ребром ладони и складывал стопкой, в углу на полочке. Ксения спросила, нет ли у них водички, попить. Рулевой не шелохнулся, зато «контролер», живо обернувшись, закивал головой:

— Сейчас принесу.

Это означало, что Ксении следовало опуститься обратно в салон. Она так и сделала. Минут через пять ее легонько подтолкнул сзади в плечо тот же матрос и протянул холодный глиняный кувшин емкостью не меньше литра. Ксения с жадностью отхлебнула и от удовольствия зажмурила глаза. Вино. Ей показалось, что никогда она не пила ничего более приятного. Оторвавшись от горловины, Ксения посмотрела с благодарностью на парня, и спросила, сколько она должна.

— Ничего. Оставь у себя. Плыть далеко.