Архивариус (СИ)

Прямо сейчас в том саду несколько человек наверняка смотрят на небо и удивляются, что оказались не в раю. Сад, скорее всего, поделен на множество секторов, с отдельным выходом в каждый сектор из здания Архив-Службы — из тех светящихся комнат, — так что общаться со своими Голосами в саду одновременно могут… десять? двадцать? пятьдесят воскрешенных?

Нда. Когда-то я всё это прекрасно знал. Не может быть, чтобы не знал. Но хорошенько же они постарались. Стерли воспоминания так, будто и не было этого месяца в моей жизни.

— Итак, — говорю я Радиславу, — рассказывайте всё по порядку. Зачем вы открыли дверь человеку в маске?

— Я п-п-п-приму таблетку только…

Удерживая руль одной рукой, другой он достает из нагрудного кармана капсулу и быстро проглатывает ее.

— Это поможет от заикания, прошу прощения, — поясняет он.

По-моему, уже помогло.

— Я всегда заикаюсь, когда волнуюсь, — продолжает он. — Врачи говорят, что это психологическая проблема. Была бы телесная, давно бы уже покопались в ДНК и устранили дефект. Но, к счастью, есть эти таблетки. Красимира — умница. Принесла мне их в Архив-Службу, и одежду тоже. О чем вы спросили? Ах, да… Я не открывал дверь человеку в маске.

— Что? — удивляюсь я. — Как же он тогда попал в квартиру?

— Я уже спал, когда в дверь позвонили. Смотрю на часы — больше часа ночи. А мне утром на работу к девяти. Я подошел к двери, посмотрел на дисплей. Стоит в коридоре девушка, рыжеволосая такая. Я и открыл. Не надо было этого делать, конечно… Сам дурак. Она говорит: «Скрашу одинокому мужчине ночь». Я ей: «Нет, спасибо, больше не звоните, пожалуйста». И уже собрался закрывать дверь. Но тут влетает в квартиру этот амбал в маске и сшибает меня с ног.

— Ясно. А зачем вы установили в квартире камеры?

— Вот для того и установил, чтоб искушений не было. Когда знаешь, что любимая в любой момент может посмотреть и увидеть тебя… Если бы и появился соблазн пригласить, к примеру, эту рыжую, то камеры удержали бы меня от греха.

Я не могу сдержать улыбку.

— Впервые слышу, — говорю я, — чтобы мужчина сам себе по такой причине камеры устанавливал. Я-то был уверен, что вы чего-то опасались. Может, ожидали нападения. Может, угрожал вам кто-то.

— Ну что вы, что вы? Кто мне мог угрожать? Для меня всё это было полной неожиданностью. А вы вот зря улыбаетесь, — начинает он сердиться. — Лучше скажите: почему государство ничего не делает, чтобы эти шлюхи проклятые не шлялись повсюду? Сначала воскрешают человека в теле вечно восемнадцатилетнего, так что гормоны с утра до вечера покоя не дают, а потом…

— Извините, не хотел вас обидеть, — спешу я закрыть тему. — Мы делаем всё, что от нас зависит. Штрафуем их, когда ловим. Кроме того, клиенту не так-то просто расплатиться за услугу. Перевод денег с одного импланта на другой уже давно был сделан технически невозможным — сразу после принятия соответствующих законов. А если клиент оплачивает за проститутку какой-нибудь заказ в атомном синтезаторе, то это теперь тоже подпадает под статью. В общем, государство борется, как может. Скажите, Радислав… вы видели лицо той девушки?

— Разумеется, видел.

Эх, вот бы его сейчас к нам в участок для изъятия зрительного образа!

Но после того, что я сделал с десятью полицейскими, мне там лучше не показываться.

— Вы мне наконец объясните, — ворчит он, — зачем мы летим на станцию? Если ночью похитили резервную батарею, это уже давно и так было бы ясно.

— Я был там сегодня. Главный техник уверял, что ничего не пропало. И даже показал батарею.

Радислав облегченно вздыхает.

— Что же вас тогда интересует?

— Скажите, а что происходит с батареей после того, как она отрабатывает свой заряд? Да, я в курсе, что ее заменяют на привезенную за сутки до этого резервную. Но куда ее потом девают?

— Хранят на станции до того дня, когда доставят очередную резервную. Привезенную отдают нам, а с собой увозят старую.

— То есть вчера вечером, — хочу я убедиться, что всё правильно понял, — когда на станцию была привезена резервная батарея, заодно была увезена и старая?

— Да, конечно.

— А ее могли… скажем так… забыть увести?

— Ну, это вряд ли. Разве что совсем бестолковый курьер попался. Но в министерстве энергетики с этим вообще-то строго. А почему вы спрашиваете?

Строго-то оно, может быть, и строго. Да вот только две заряженные резервные батареи — как сообщили в новостях — они каким-то образом умудрились потерять полгода назад во время доставки. А что тогда говорить о каких-то там отработанных?

— Да так, хочу понять, — не отвечаю я на его вопрос. — По внешнему виду заряженная батарея как-то отличается от разряженной?

— Внешне никак, разумеется. Если не считать индикатор заряда.

— Индикатор заряда?

— Ну да. На батарее всегда есть такое табло. Там высвечивается, сколько ей осталось.

— А если этот индикатор, — продолжаю я лихорадочно соображать, — кто-нибудь решит подделать? Ну, чисто гипотетически. Как тогда можно определить, что перед нами действительно свеженькая резервная батарея, а не отработанная старая?