Архивы Дрездена: Ведьмин час

– А вот и он! – с улыбкой воскликнул Эбинизер, когда Мыш подошел здороваться, и любовно потрепал собачьи уши. – Времени у меня в обрез, поэтому перейду к делу. Ты в беде.

– Оно и видно. – Я ушел на кухню и плеснул на сковородку жидкого теста. – Первый разговор с глазу на глаз после Чичен-Ицы, и сразу быка за рога – да, сэр?

Он слегка прищурился, обдумал мои слова и произнес:

– С той ночи у нас хватало забот. Гибли люди. Ты понятия не имеешь, каково нам пришлось.

– Я тоже по вам скучал, – отозвался я. – И тоже рад узнать, что вы целы и невредимы.

– Сейчас не время, – сказал он.

– Для оладий? – спросил я. – После утренней зарядки мне всегда есть хочется.

– Я не шучу, внук, – твердо заявил старик. – К старейшинам поступило предложение лишить тебя членства в Белом Совете.

– Ого! – Я вскинул брови. – Сперва требуют, чтобы я носил треклятый серый плащ, не спрашивая, нравится мне это или нет, а теперь собираются меня вышвырнуть? Как вижу, кто-то надумал устроить показательную порку.

– Если предложению дадут ход, поркой дело не закончится, – зловеще произнес дед, после чего не без труда взял себя в руки. – Гарри, мне тоже хочется поговорить. Наверстать упущенное. Разрядить атмосферу. И мы непременно поговорим. Но прямо сейчас нельзя давать волю эмоциям.

Я хмуро уставился на сковородку. Последнее время я много работаю над тем, чтобы держать эмоции под контролем.

– Ну хорошо. Перемирие. На сегодня. Под каким предлогом меня хотят исключить?

– Их несколько, – ответил дед. – К примеру, твое нестандартное повышение до полноправного чародея. Множество случаев, когда ты встревал в громкие дела. Упорство, с которым ты уже больше десяти лет чародействуешь в открытую. И, что немаловажно, конфликт интересов – по их мнению, спровоцированный твоей службой у королевы Мэб, из-за чего под ее влияние попал еще один известный колдун, не считая тебя.

– Все это правда, – подтвердил я. – И я ничего не утаивал. Все эти сведения открыты для публики. Так в чем проблема?

– В том, что Белый Совет становится все более недоверчивым, – объяснил Эбинизер. – А ты благодаря своим поступкам превратился в постороннее лицо. В непростые времена подозрение падает на таких, как ты. И это вполне естественно.

Я перевернул оладью – как раз вовремя, поскольку она поджарилась до золотисто-коричневого цвета, – и задумался вслух:

– Если мне дадут пинка, с официальной точки зрения я перестану быть чародеем и лишусь протекции Совета.

– За долгие годы ты нажил немало врагов, – сказал Эбинизер. – Как и я. Случись тебе покинуть Совет, и недруги – что твои, что мои – не преминут этим воспользоваться. Какую защиту гарантирует тебе Мэб?

– Мэб, – ответил я, – не слишком заморачивается вопросами моей защиты. Скорее наоборот. С ее точки зрения, правильнее раскроить мне горло, а тело заключить в янтарной глыбе. Тогда-то – и только тогда – я окажусь в полной безопасности.

Это была шутка, но старик не улыбнулся. Лишь мрачно смотрел на меня, давая понять, что ему не до веселья.

– Защита Рыцаря не входит в обязанности Мэб, – вздохнул я. – Наоборот, принято считать, что это Рыцарь должен защищать королеву. А если меня прикончат, будет ясно, что я с самого начала не годился на эту должность.

– Ты не понимаешь всей серьезности дела, – сказал дед.

Я переложил готовую оладью к остальным и снова плеснул теста на сковородку.

– Если совсем припрет, всегда можно отступить на Духоприют.

– Господи, кто бы знал всю правду про этот остров… – проворчал Эбинизер. – И что дальше? Сидеть там до самой смерти и ежиться от страха?

– Значит, нельзя допустить, чтобы по этому предложению проголосовали в общем порядке, – сказал я. – Вы же входите в Совет Старейшин. Вот и злоупотребите служебным положением. Возьмите дело в свои руки.

– Не могу, – заявил Эбинизер. – За неимением кворума голосование будет общим и пройдет без четверых старейшин, обязанных присутствовать на мирных переговорах.

– Без четверых? – У меня слегка скрутило живот. – Это которых?

– Без меня, Кристоса, Слушающего Ветер и Марты Либерти.

– Ох ты, – выдохнул я.

Мой дед – стреляный воробей с завидной сетью союзников в Белом Совете, да и врагов у него немногим меньше. Сам Мерлин терпеть его не может, а из троих старейшин, которые будут председательствовать на следующем заседании Совета, только Привратник проявлял ко мне хоть что-то похожее на благосклонность. Даже если голосование состоится в Совете Старейшин, я проиграю со счетом «один к двум».

Более того, я толком не знал, как котируюсь среди общей популяции Белого Совета. Чародеи живут подолгу – и вовсе не потому, что рискуют направо и налево. Если поискать в словаре Белого Совета выражение «неоправданный риск», на соответствующей странице вы найдете только одно имя. Мое. И мой адрес. И всю персональную информацию. И биографию – начиная со средних классов средней школы. И еще на фотоснимок полюбуетесь.