Архканцлер империи 4. Война

Я привстал и хлопнул ладонью по столу — зря, ибо удар звонкой оплеухой отдался в затылке.

— Да прекратите ломать комедию, дядюшка. Вы, вы. Все время — вы. О вас красивом речь. Выбора я вам не оставляю. На этой неделе я сделаю вас бургомистром Норатора!

Я замолчал. Дядюшка Рейл думал. Наконец встряхнулся, спросил тихо:

— Грядет ли конец судеб? — очевидно, имея в виду наш проигрыш в войне.

— Нет, конечно, грядет прекрасное начало!

— Мы все-таки победим?

— Да.

— И вы… Вы все-таки полагаете, у меня есть совесть?

— Безусловно.

— И с судами городскими мне позволите разобраться? Там знаете какая шельмовщина… Чуть кого прирежет сынок богачей — так его тут же родичи и выкупают… И все-все так… На деньгах крутится… Тут нужна будет ваша поддержка, господин император. Судьи это такая…

— Каста неприкасаемых.

Он кивнул и встрепенулся.

— О да! Но это ведь значит, я смогу продвигать свои законы!

— Да, в рамках городского самоуправления, дядюшка Рейл, вы сможете продвигать свои разумные законы.

Он покачал головой: кажется, постепенно перспективы работы на посту бургомистра начали рисоваться перед его мысленным взором.

— Знаете, господин император, что я заметил… а живу я уже порядочно… Большинство законов действуют так: невиновных карают, виновным ничего не бывает… И я много думал… как бы сломить эту систему? А вдруг у меня получится, а?

Я внутренне усмехнулся. Великое правило — «Закон что дышло…»

— Значит, вам и карты в руки. Подумайте над справедливыми законами, именно за тем я вас и превращаю в бургомистра. Власть на любом уровне должна работать под страхом возмездия закона. — Я поднял палец. — Но не забывайте, что над вами, господин Рейл, стоит император, который надзирает и неусыпно бдит…

Он кивнул, вполне разумея угрозу.

— А как же узнать ту грань, за которую, совершая благие деяния я могу выйти… Хм… Нет-нет, не беспокойтесь, я понимаю суть дела!

— Ну, — сказал я задумчиво. — Например можно, имея уже ассигнованную сумму, не чинить дороги… Или, наоборот, затеять ремонт дома либо дороги совершенно целеньких. А еще можно отписать деньги под народные гуляния, и провести их с десятью нанятыми студентами, а на бумаге отразить, что гулял весь город. А еще можно принять закон о частных кладбищах, и сдавать земли под могилки на годок, скажем… Нет денег — покойничка выкапывают и выбрасывают, а ведь согласно вере в Ашара — это позор и ужас.

Он слушал, расширив глаза.

— И такое… у вас… Там, я имею в виду… там вот, откуда вы… прибыли… там такое бывает?

Я кивнул с горькой улыбкой.

— Очень редко, но бывает, и не у нас, а у них, одним словом, где-то далеко. А в основном там, откуда я прибыл, городами правят прекрасные, глубоко честные и опытные люди. — Я усмехнулся, и старый хогг понял иронию. — Поверьте мне, господин Рейл, я вижу все и знаю все, и если замечу что-либо подобное за вами… Я вас действительно казню.

Он подумал, заходил у Законного Свода, бросив за спину покрасневшие кисти рук.

— А Баккарал Бай, прошу заметить, главный ратман. Это что же… я стану его главнее?

— Его ведь многие из вас не любят, — сказал я, имея в виду хоггов.

— Не любят? Слабо очень сказано! Он упырь. Зажрался! Во всех смыслах зажрался он и я его ненавижу! Но… он будет против меня, а слово его на совете ратманов весит очень много!

— После завтрашнего триумфа он не посмеет дать свой голос против.

— Уверены, господин император?

Я пожал плечами.

— Напомнить, как я получил мандат в храме, куда нельзя было проникнуть?

Мы поговорили еще минут десять, и дядюшка Рейл, наконец, смирился.

— Выходит, быть мне бургомистром, — сказал странным голосом — вроде и с надежной, а вроде бы и надеясь отвертеться.

— Быть, — сказал я. — И вот вам первое задание. Мне срочно нужно двадцать мешков выварной соли. Достать их нужно так, чтобы Баккарал ничего не знал и ничего не заподозрил. Сумеете?

— Двадцать мешков выварной соли? Ох…

— Срочно.

— Это дело не легкое…

— Срочно. Заплачу золотом, как полагается. Лучше — на сегодня, но понимаю, что так скоро не собрать. Можно на завтра. Срочно.

— Ох, господин император. Ставите условия страшные… Но, как понимаю, без этого дела не быть мне бургомистром? Так хоть скажите, зачем вам столько соли? Стрелять ею во врагом будете?

Я пояснил. Он взглянул на меня уважительно.

«Вот же аферист, господин император-то, а!» — сказал его взгляд.

Я перевел дух. Как же тяжело работать с хорошими людьми, пусть это даже не люди, а хогги!

*Дивергентное мышление — способность решать одну проблему несколькими путями.

Глава 17

Дядюшка ушел в великих раздумьях, пошевеливая лопатками, между которыми — так мне казалось — пробивались ошметки давным-давно опаленных крыльев.

Дела мои тяжкие…

Пока Сакран и Армад не прибыли, я дал инструкции Блоджетту и быстро пообедал, совершенно не чувствуя вкуса еды. В затылок стреляло. В голове крутились слова главного сенешаля: «Часть высшего духовенства уже покинула пределы Норатора…»