Архканцлер империи 4. Война

Я покосился на кота. Сидит, мерзавец, вылизывается и посматривает на меня хитрым глазом, дескать, да, хозяин, я кое-что знаю, да только не скажу, давай, сам догадайся. И смотри, догадайся правильно, потому что ты вот сейчас, на этом поле, стоишь на перепутье. Отсюда два пути: истинный и ложный. Ложный приведет тебя к поражению и, вероятно, огромным жертвам и твоей смерти, поэтому — выбирай внимательно. И не вздумай ошибиться!

Я понимаю, кот. Я пробую. Мне кажется, я почти нащупал нужный путь, но пока не могу логически обосновать его выбор…

— Мастер?

Я молчал. Думал. Ревинзер — он ведь представитель руководства оппозиции, можно так сказать. И не последний, нет, не последний… Ему ведь, вообще-то, полагается сидеть в карантине в порту вместе с генералом Зертом и прочими уродами из Морской Гильдии, это Аниру я выпустил, дабы она увидела истинный облик Сакрана и Армада, и то потом под конвоем доставил обратно. Но нет, маг выскользнул, бежал каким-то хитрым образом, пробрался в Китрану, начал плести козни… Ну, положим, он воспользовался магической уловкой, отвел глаза охране порта, пока буду так считать. Но зачем пробрался именно в Китрану, почему встретился на моем пути? Или, по крайней мере, на пути центральной колонны моих войск? Нет, понятное дело, что Китрана, скорее всего, аккумулирует сейчас почти всю оппозицию, но вопрос остается открытым: почему старый маг встретился мне на пути?

Подчеркну — Ревинзер человек исключительно тертый, лишенный страха, человек, выражаясь поэтически, с остывшим сердцем. Старый, битый интригами пес… Который почему-то вдруг встретился мне на пути… Мысль постепенно оформлялась. Я даже в волнении начал прищелкивать пальцами.

— Муа-а-а-р-р?

— Мастер Волк?

Я поочередно взглянул на Шутейника и Бришера.

— А что, если Ревинзер… Бришер, с ним были помощники?

— Да, господин император, двое, иначе он не смог бы сжечь наших… Успел, подлец, нанести совокупный удар…

— Дэйрдрины или пришлые?

— Да. То есть нет. То есть… кгхм… эти, дэйрдрины у него в помощниках, да. Но явно обученные магии негодяи. Может, отыскать их среди покойников?

— Да. И отыщите трофеи с этих двух магов. Все сжечь. Ничего не брать с собой. Стойте, капитан. Чуть позже все это…

Со стороны вагенбурга приближался всадник. Один из Алых. Подогнал лошадь, резко осадил, явно рисуясь. Соскочил и поклонился.

— Господин император! Убитого мага обыскали, вот что нашли! — Он подал мне окровавленный по краям, сложенный вчетверо лист хорошо выделанной бумаги кремового цвета. — Не раскрывали!

— Больше ничего у него нет?

— Всякое…имущество. Отыскали его лошадь. Там переметные сумы.

— Собрать все. Вообще все в одну большую суму. Затем приставьте лестницу к дереву в лесу, и повесьте эту суму на крепком суку.

Посланник открыл рот в затруднении: господин император сбрендил?

— Все?..

— Собрать все, что неясно? Собрать всю его одежду, золото, пожитки. Вообще все! Его самого — закопать, а суму повесить так, чтобы ее не нашли с первого взгляда. И со второго чтобы не отыскали. Так понятно? Если есть трофейное золото — сосчитать, записать. Позднее я выдам эту сумму из казны.

Бришер разразился тирадой, высказав кое-что познавательное по части ругательств. Он так прочехвостил посланника, что тот покрылся лиловыми пятнами и ускакал быстрее, чем приехал.

— Магия, мастер Волк? — уточнил Шутейник. Он уже все понял. Я пояснил для Бришера:

— Зачарованные вещи. Ревинзер имеет, хм, имел зачарованные вещи, через которые другой маг может проследить его путь. Мы оставим эти вещи в лесу. Пусть думают, что Ревинзер все еще… тут кукует.

Бришер выругался.

Я развернул бумагу. Письмо было написано ярко-синими чернилами, резким, угловатым почерком без малейших помарок. Я углубился в чтение.