Арктическая жара

На месте выяснилось, что огонь еще не успел охватить все помещение. Однако он уже сумел натворить бед. Пламенем были объяты рюкзак с рацией и прилегающая к нему стенка. Дворецкая лежала без сознания на своем месте. Десантники сорвали с дверей брезент и принялись сбивать огонь. Делать это было не так просто, в рубке было тесновато. Одним неосторожным шагом можно было навредить женщине. Но, несмотря на трудности, спасатели погасили огонь. И несколькими минутами спустя они получили возможность определить очаг возгорания. Им оказался именно рюкзак. Рядом с ним валялась та самая злосчастная самодельная горелка. Именно она и вызвала пожар.

– Посмотри, что там с нашей рацией, – попросил Локис у товарища. – А я проверю состояние женщины.

Просьба была лишней, так как тот уже сам бросился выяснять состояние передающего устройства.

– Рации – кранты, – грустно констатировал Галченков.

– Отремонтировать нельзя? У нас же среди снаряжения есть некоторые запчасти.

– Вова, ну какие запчасти! Ты только взгляни на нее – и все поймешь. Рация серьезно обгорела. Ее корпус оплавился снаружи. А изнутри до сих пор струится дымок.

– Нам только новые хлопоты со всем этим недоразумением, – вздохнул Владимир. – Женщина, кстати, так в сознание и не пришла. Пульс прощупывается. Учащенный. Но сама ни на что не реагирует.

В дверях тихо стоял связист. Александр поднялся с корточек и заметил его.

– Ну что, итить твою двадцать?! Добегался? – прапорщик буквально набросился на бедолагу, будто бы и не защищал того совсем недавно от опасности получить по носу. – Говорили же тебе, что не надо дергаться! Надо было сидеть здесь и не высовываться наружу. Как эта гребаная коптилка оказалась около рюкзака с передатчиком? Что скажешь? Природа тебе мешает? Так ведь плохому танцору всегда природа мешает. Признавайся, ты передвигал эту ерудовину?

Никитенко хотел попятиться. Но уйти от крепкой хватки опытного десантника ему не удалось. Прапорщик взял его за грудки и не отпускал, ожидая внятных ответов.

– Я ничего не трогал, – стал отрицать Дмитрий. – Я даже и не подходил к этой чертовой жестянке. Здесь и ежику понятно, что во всем виновата Наташа. Осталась одна, вообразила, что ей очень жарко. Вот и решила отодвинуть горелку. А уж отодвинула так, как сумела. Не посмотрела, куда двигала. Наверное, сразу же отключилась.

– Ты просто мастер оправдываться, – шепнул старший десантник и отпустил его. – Не вздумай только делать резких движений.

– Да я не собираюсь делать никаких резких движений. Все наверняка было в точности так, как я вам сказал. Спросите у лаборантки.

Локис осторожно позвал ее по имени. Она услышала и вскоре открыла глаза.

– Дым? Я уже в аду? – совершенно равнодушным голосом пролепетала она.

– Нет, вы и мы все еще на арктической льдине. Наталья, вы убирали в сторону горелку-обогреватель?

– Я не знаю. Может быть, и убирала. Всего не упомнишь. Было так жарко. Может, и двинула. Не помню. Мне трудно говорить.

Дворецкая закашлялась. Тонкой струйкой из ее носа начала сочиться кровь. Володя быстро достал из сумки с медикаментами салфетку и вытер кровавый след с лица женщины. После этого он некоторое время удерживал салфетку, надеясь на прекращение кровотечения. Повисла полная безысходности тишина. Надежда на возможность спасти женщину таяла на глазах. Каждое следующее мгновение могло стать последним мгновением ее жизни.

Десантники и связист в угрюмом молчании принялись приводить в порядок остатки рубки. Лишнего материала для ремонта не имелось. Пришлось использовать ту мелочь, которая осталась от мотобота. В сложившейся ситуации такое малонадежное укрытие было все же лучшим вариантом, нежели его полное отсутствие. Повторный осмотр рации еще раз убедил в том, что связи с центром установить не получится.

21

На дрейфующей льдине с пятью российскими и четырьмя норвежскими полярниками никаких особых перемен к лучшему не наблюдалось. Полярники продолжали терпеть бедствие. Все мысли были заняты лишь надеждами на выживание и скорейшее спасение. Но одних лишь только мыслей и надежд было мало. Нужно было действовать. Действовать вопреки капризам природы и перепадам собственного настроения.

Ожидание помощи затягивалось. Никто не мог поручиться, когда именно в небе появится самолет или вертолет спасателей. Поэтому сразу же было принято решение экономить топливо для обогрева. Все уцелевшие ученые согласились с этим без лишних споров. Все девять человек перебрались в один, самый маленький, домик. Вместо прежней дизельной установки для обогрева помещения стали использовать примитивную самодельную горелку на солярке. Малая площадь жилища и заметная теснота были призрачным залогом сохранения тепла.